Владимир Басов. В режиссуре, в жизни и любви - Людмила Богданова Страница 46

Он был очень быстрым – быстро играл, быстро снимал. Я все время ему говорил: «Володя, куда ты торопишься!» А он мне: «Чем быстрей, тем лучше, в этом моя сила». И поэтому его искусство тоже было резкое, быстрое. Он занимал в нашем кино своюнишу, и до сих пор не нашлось никого, кто бы мог заполнить опустевшее после него пространство. Басов не оставил учеников – опять же потому, что всегда спешил. Он раскидывал, но не сосредотачивал, чего, как никогда, требует педагогика. Володя не был, наверное, приспособлен природой к этому делу, ему все быстро надоедало, ему требовалась смена впечатлений, ситуаций, лиц.

Мне ужасно его не хватает в жизни. Бывает, просто подступает горечь, что ушел товарищ. Но самое стойкое ощущение – некомфортность: Басова нет, и это чувствуется. Все время хочется сказать: «Володя, без тебя плохо, без тебя скучно».

Последние годы жизни Басов все время жил на преодолении, он превратился в огромную трагическую фигуру. И мне открылось, что в этом радостного состояния души человеке всегда где-то в глубине пульсировала эта самая трагическая струна. Он многое видел, глубоко понимал многое, но остался в моей памяти светлым и веселым человеком, жизнерадостным и смелым».

Друзья и коллеги позаботились о том, чтобы он не только получал пенсию, но и зарплату. И Басов ее отрабатывал, не давая никому ни малейшего повода видеть в нем инвалида. Он ходил на свою новую службу с завидной регулярностью, преодолевая боль и физические страдания – у него отказывали руки, немели ноги. А вскоре наступила частичная парализация – Басов больше не чувствовал одну ногу и одну руку.

Он вынужден был практически все время находиться в постели, но курить не бросил, и курил еще больше, когда смотрел телевизор и читал газеты. Всегда чуткий к тому миру, который окружал его, к той жизни, о которой снимал свои картины, Басов смотрел, как меняется политический курс, внимательно следил за всем, что делал Горбачев, и не верил, что страна снова дожила до перестройки, – прошедшая на его памяти «оттепель» уместилась в сроки съемки памятной «Битвы в пути».

Александр Басов недавно признался, что иногда отец в минуту отчаяния просил яду – немножко играл, отчасти – признавался, что устал, что хотел бы уйти в еще ясном уме и здравой памяти. Представить Басова в «растительном состоянии» было просто невозможно. Владимир Павлович еще успел написать сценарий по роману Агаты Кристи «Семь криков в океане», но в постановке участвовал скорее духом и силой воли. Эту работу за него заканчивал совсем другой режиссер.

Еще Александр переживал, что отец не успеет оставить мемуары, а ему было что вспомнить! Басов не верил в близкую смерть, не хотел ее и все говорил сыну – обязательно напишу, когда-нибудь. Анне Кагарлицкой, оказавшейся в числе немногих, кому удалось записать басовские монологи, он как-то сказал: «Время, время… «Надо вырвать радость у грядущих дней…» У меня есть мечта о людях будущего – людях, которые поют. Ради нее и служу завещанному делу книгоноши: снимаю фильмы и играю роли».

Владимир Павлович Басов умер дома 17 сентября 1987 года.

На стене в коридоре на третьем этаже киностудии «Мосфильм», которая была домом его жизни и творчества, рядом с кабинетом его друга и коллеги Владимира Наумова среди фотографий – фрагментов из фильмов, в разные годы снятых на «Мосфильме», – есть мемориальная доска: «Здесь жил и работал народный артист СССР кинорежиссер Владимир Павлович Басов».

На его могиле на Новокунцевском кладбище установлен памятник – мраморная плита с перекрестием из двух кусков кинопленки: то ли армейский шеврон, то ли окно, заклеенное по-военному, то ли монтажный «перечеркнутый» кадр, то ли «роза ветров», то ли перепутье… Многозначительность, как и в самом Басове, – трактуйте, как увидите, возможно все, потому что жизнь – бесконечна. И на одной из «лент» надпись: «Ручейки людских судеб сливаются в одно бурлящее русло». В. Басов.