Войска НКВД в Сталинградской битве - Николай Стариков Страница 46

31 августа: Здесь расположены совсем близко одна от другой 297 ПД, 371 ПД и 14 ТД. Ночью «Сталинский орган» обстрелял нашу огневую позицию. Убиты ефрейтор Баумгартвер и украинец Шангли, двое ранены. Убито 10 лошадей у нас и 26 лошадей в 9 батарее.

4 сентября: В 12 часов снаряды стали ложиться совсем близко. Одно попадение у второго орудия — унтер-офицер Малленгер вскрикивает и бежит к санитару. У него большой осколок в голове. Раненый в голову ефрейтор тут же умирает. Через пару минут опять падает снаряд, и в пяти метрах от меня страшно кричит ефрейтор Зауэрканнер, но никто не вылезает из окопа, чтобы помочь ему. Опять творится такое, что нельзя и головы высунуть. Уже стреляют русские снайперы и пулеметчики.

5 сентября: Мош, который нес завтрак, как раз хотел прыгнуть в окоп, но его подстрелил снайпер. Сильный орудийный, минометный и пулеметный огонь. Наша пехота и не выглядывает из окопов, огонь совершенно прекратила, и русские открыто бегают во весь рост. Вечером падает рядом один большой снаряд, затем другой. Результат: у Пачмаса грязные кальсоны.

7 сентября: Наблюдаем, что линия русских блиндажей занята более слабыми силами. Но такой сильный минометный огонь, что кажется: вот-вот мина упадет в окоп.

9 сентября: Сегодня должно было начаться крупное наступление на линию русских дзотов, но оно отменено.

10 сентября: Я побывал в тылу. Нельзя выразить, как это приятно! Можно ходить во весь рост, не подвергаясь опасности быть подстреленным снайпером. Впервые за 13 дней я умылся.

13 сентября: Над Сталинградом густые облака дыма, вчера вечером небо над городом было кроваво-красным.

15 сентября: Утром наш командир обер-лейтенант Грамфогель и вахмистр Тренк, заболевшие желтухой, отправляются в лазарет.

Вот повезло им!!!

16 сентября: Сталинград горит день и ночь.

Проклятый холод! Вечером нам сообщили «приятную новость», что в дивизии уже готовятся к зимовке на фронте. Заготовительная команда уже отправлена. Направлены также отряды для доставки леса для строительства блиндажей.

Среди ночи вдруг ужасно зашумели падающие бомбы — так близко, что казалось блиндаж обвалится, а я весь облеплен грязью.

25 сентября: Нам совершенно не дают покоя снайперы. Эти люди стреляют чертовски хорошо.

Вечером все время приходят румынские пехотинцы, находящиеся рядом с нами, и попрошайничают: просят хлеб, папиросы и т. д.

Верно: Патапов

ЦА ФСБ РФ, ф. 40, on. 22, д. 11, л. 62–65 (копия)

ДОНЕСЕНИЕ ОО НКВД ДФ В УОО НКВД СССР С ПРОТОКОЛОМ ДОПРОСА ВОЕННОПЛЕННОГО Г. ЛЮДВИГА

9 декабря 1942 г.

Зам. наркома внутренних дел Союза ССР комиссару государственной безопасности 3-го ранга

тов. Абакумову

Направляется протокол допроса военнопленного германской армии — солдата 2 батальона, 673 пехотного полка, 376 пехотной дивизии Гельмута Людвига.

Среди прочих показаний, военнопленный дал некоторые сведения о положении окруженной группировки германских войск, физическом и моральном состоянии солдат своей части, а также указал на нехватку боеприпасов и продовольствия.

Приложение: протокол допроса.

Казакевич

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

военнопленного германской армии, солдата 2 батальона, 673 пехотного полка, 376 пехотной дивизии

Гельмута Людвига, 1916 г. р., по профессии садовника.

Прибыл на Восточный фронт в мае 1942 г. в составе 376 ПД из Франции.

Взят в плен 3 декабря 1942 г. в р-не Дмитриевки, западнее Сталинграда.

Вопрос: Когда вам стало известно об окружении сталинградской группировки немецких войск советскими частями?

Ответ: О том, что наша группировка находится в окружении, мы начали догадываться еще 22–23 ноября, когда под ударами русских войск отходили на восток.

Уже само направление нашего отхода вызывало удивление, перешедшее в серьезное беспокойство после перехода на левый берег Дона.

Многие говорили, что это не простой «маневр», как нам пытались объяснить офицеры.

И только 1 декабря командир нашей роты — оберфельд-фебель Швагель зачел официальный приказ по дивизии, в котором говорилось, что в силу сложившейся обстановки наша группировка временно попала в тяжелое положение и окружена русскими.

В том же приказе командование дивизии выражало уверенность, что мы с честью перенесем все трудности и максимум через 12 дней к нам придет помощь.

А сейчас задача одна — окопаться, оказывать упорное сопротивление, беречь боеприпасы.

Вопрос: Что вы имеете в виду, говоря о так называемой помощи окруженной группировке, и откуда следует ожидать эту помощь?

Ответ: Точными данными по этому вопросу я не располагаю и могу только судить на основании слышанных разговоров.

Относительно направления, командиром нашей роты нам было объявлено, что помощь придет с юга и юго-запада.

На наши вопросы об ее численности и силе, он, сославшись в свою очередь на слышанные им разговоры двух офицеров, ответил, что ожидается прибытие двух танковых армий, которые якобы поспешно переброшены из Бельгии и Германии, где они формировались.

Вопрос: Известно ли вам что-либо о пребывании внутри кольца кого-либо из крупных командиров германской армии?

Ответ: Лично я, двигаясь 1 декабря в составе своего батальона от села Новоалексеевка к Дмитриевке, видел

проезжавшего в машине командующего нашей дивизиеи генерала фон Даниэльса.

Он остановил машину, спросил какая часть, крикнул «хайль, мои солдаты», сел и уехал. Больше никого мне видеть не приходилось.

Кроме того 30 ноября из разговора командира нашей роты с одним из офицеров, я узнал, что для командования всеми окруженными германскими войсками должен прибыть бывший командующий Крымско-Севасто-польским фронтом генерал Манштейн.

Вопрос: Наблюдали ли вы лично, или слышали что-либо о перегруппировках и скоплениях окруженных войск на каких-либо направлениях, с целью прорыва кольца окружения?

Ответ: Об этом мне ничего не известно и полагаю, что практически это невозможно из-за нехватки живой силы и боеприпасов.

Тем более что нам был отдан приказ — окопаться и стойко держать оборону, ожидая помощи.

Перегруппировки внутри кольца конечно происходят, но они вызываются, главным образом, большими потерями, понесенными нами в боях последних дней.

Так, например: наш полк был отведен 28 ноября в Новоалексеевку, где происходило переформирование частей. 7 рота нашего батальона к началу русского наступления 19 ноября насчитывала в своем составе 40 человек. За 10 дней она потеряла около 18 человек, в других ротах положение было аналогичное, и 1 декабря из 7 и 5 рот сделали одну 5-ю, силой в 48 человек.