Политическая полиция Российской империи между реформами - Екатерина Щербакова Страница 45

Агентура в экспроприаторских кружках

После обмена мнений по поводу приобретения агентуры в такого рода кружках, которые являются частью революционными, а частью бандитскими сообществами, и руководительства со стороны розыскных органов сотрудниками из этой среды, — директор Департамента обратил внимание совещания на особенную трудность направлять деятельность подобной агентуры таким образом, чтобы не допускать ее до совершения отдельных преступлений общеуголовного характера. В данном случае значительное отличие агентуры от таковой же в строго партийной, организационной среде заключается в том, что тогда как сотрудник чисто революционного типа может ограничивать свою партийную деятельность исключительно нахождением в рядах партии, так сказать преступным состоянием, и лишь изредка принимать на себя исполнение мелких поручений, уклоняясь в то же время от активных выступлений, — экспроприаторский кружок наоборот по самому характеру своему не представляет возможности иметь в нем агентуру только что указанного рода. Такие кружки составляются специально для совершения одного или ряда определенных актов, и вошедший в эту группу сотрудник неминуемо должен оказаться в роли, если не исполнителя преступления, то во всяком случае пособника, или недоносителя, обставленного настолько сильными уликами, что при возбуждении предварительного следствия судебная власть не преминет привлечь его в качестве обвиняемого. В последнем случае также скажется огромная разница между партийным и кружковым сотрудниками: относительно первого в большинстве случаев, особенно после умелого собеседования с ним, можно быть уверенным, что о своей роли в агентуре он будет молчать, отлично понимая всю невыгодность и для себя раскрытия связей его с розыскными учреждениями между тем о сотруднике из подонков, пополняющих экспроприаторские предприятия, можно с уверенностью сказать, что он не замедлит, при неуспешности попыток оправдаться иными способами, объявить суду о прикосновенности к охранному отделению и, неблагоприятно подействовать этим признанием, соединенным подчас с намеками на «провокацию», на судейское убеждение, подорвет обвинение в отношении всего состава сообщества. В данном случае надо считаться и с тем обстоятельством, что у бандита, посаженного на скамью подсудимых, есть еще один стимул, помимо внутренних его свойств, рисковать всеми средствами для спасения себя от обвинительного приговора; партийному сотруднику угрожает наказание по 126 или 102 ст. ст. угол, улож., экспроприатор же находится под угрозой 279 ст. воинск. уст. о наказ.

Руководствуясь изложенными соображениями, можно рекомендовать розыскным органам, удерживая сотрудников из кружков означенного типа в пределах возможно меньшего участия в задуманном преступлении, в то же время направлять их, дабы они стремились к законспирированию себя в своей же среде, ограничивались личным знакомством с одним-двумя товарищами по группе, старались быть известными в таковой исключительно по кличкам, не расширяли бы связей за пределами кружка и т. п. Такой порядок имел бы последствием, что при возбуждении уголовного преследования, сотрудника легче было бы укрыть и от суда, и от проявлений мести со стороны его сообщников. Однако рекомендуемая мера является лишь паллиативом, и розыскным органам предлагается извлекать из практического опыта материал для выработки новых форм и приемов агентуры сего рода. В этих видах было бы полезно изучить природу экспроприаторских сообществ, этих специфических преступных предприятий, проследить, каким путем возникают и составляются таковые, обмениваться результатами опыта и наблюдения со следственной и прокурорской властями и из всего этого извлечь указания для новых розыскных приемов, о которых неукоснительно доносить Департаменту Полиции по Особому Отделу.

«Провокация»

В заключение директор Департамента указал начальникам районных охранных отделений, что, в виду стремления оппозиционно настроенной части общества воспользоваться всяким поводом для возбуждения неприязненного отношения к деятелям политического розыска и возникающих отсюда обвинений в провокации, надлежит зорко следить за секретными сотрудниками, дабы они не заходили в своей партийной работе до недопустимых пределов, направлять их соответственным образом и проверять всесторонне их действия, — особенному же вниманию начальников районных охранных отделений поручаются молодые розыскные офицеры, которые иногда при полной добросовестности и искреннем желании соблюсти интересы дела, благодаря неопытности и непрактичности в тонких и щекотливых приемах розыска, могут подать более или менее основательные поводы для обвинения.

Относительно сферы деятельности начальников охранных отделений следует заметить, что компетенция их должна постепенно расширяться, соприкасаться с распоряжениями чисто административного характера. Широкая осведомленность представителей розыска неминуемо приводит к тому, что в вопросах борьбы с такими революционными проявлениями, как забастовка, демонстрации и т. п., администрация сама охотно прибегает к содействию начальника охранного отделения, разделяя с ним руководство в этом деле включительно до составления обязательных постановлений.

Наконец, необходимо иметь в виду, что ныне своевременно подумать о применении к делу политического розыска новых методов и о подготовке к этому внутренней агентуры, дабы иметь наготове такие приемы, которые соответствовали предстоящим изменениям в нашей государственной жизни. Но в далеком будущем законодательными учреждениями будет разработан закон о неприкосновенности личности, и введение его в жизнь одновременно с институтом местного суда вызовет проверку каждого постановления розыскных чинов, ограничивающего личную свободу, судебной властью. Учитывая это будущее положение, начальники охранных отделений должны заранее подготовляться к соответственным приемам борьбы с революционным движением при новом порядке.

ГА РФ. Ф. 102. On. 314. Д. 614. Л. 1–5; 13–29.