История Ирана и иранцев. От истоков до наших дней - Жан-Поль Ру Страница 45

Учение, которое проповедует радикальный аскетизм, в частности, воздержание от всяких половых связей, если бы ему строго следовали, неминуемо привело бы к угасанию человеческого рода, и мы полагаем, что столько гонений навлекла на манихейство прежде всего эта угроза. На практике этот принцип соблюдали лишь те, кого называли «чистыми», или «избранными». Следовательно, масса верующих, представляющих собой «слушателей», не могла надеяться на немедленное спасение и должна была пройти через цикл реинкарнаций, пока однажды, может быть, «слушатель» не воплотится в теле «чистого».

ПОЯВЛЕНИЕ ЭФТАЛИТОВ

В течение ста семидесяти лет после смерти Мани до середины V в. в стране, естественно, произошло многое, но ни одного события капитальной важности не случилось. Царствование нескольких суверенов было вполне заурядным. Бахрам II (276-293) пережил опасное нападение императора Кара, который, к счастью для первого, умер в 283 г. под стенами Ктесифона. Его сын Бахрам III царствовал всего четыре месяца. Нарсах (Нарсе, 293-302), после того как потерпел поражение от Галерия и его жена была захвачена римлянами, в 298 г. подписал с последними мир на сорок лет. Ормизд II (Хормизд, 303-310), которого предание изображает государем справедливым и кротким, не сумел организовать наследование престола, и после периода смут на трон вступил ребёнок. Под именем Шапура II (309-379) он стал одним из величайших монархов династии, чему способствовало и его долголетие. Он окончательно присоединил территории кушан и поставил управлять ими князя из своего рода. В войне с Римом, возобновившейся в 359 г., он едва избежал катастрофы, когда Юлиан Отступник, доведший войска до Евфрата, был в 363 г. убит под Ктесифоном, что заставило Иовиана отступить. Умирая, Шапур оставил Иран в достаточно прочном положении, так что стране не нанесли вреда три очень слабых монарха, сменявшие друг друга в течение двадцати лет (379-399), как будто страна устала от слишком долгого царствования, и те, кто царствовал позже, могли собирать плоды с дерева, которое посадил он: Йездигерд I (399-420), мудрый, гуманный, уважающий религиозные меньшинства, который в 410 г. созвал собор, чтобы признать свободы христиан и дать им организацию, и Бахрам V Гур, «Онагр» (421-438). Последний, обязанный прозвищем пылкому характеру, если не любви к охоте, не был, конечно, величайшим царём династии, но был одним из самых популярных и самых гуманных — поэт, музыкант, внимательный к нуждам и радостям низших классов, он оставил по себе самую долгую память. Его сын Йездигерд II (438-457), казалось, пошёл по его стопам, заявил, что будет жить в мире ради занятий государственными делами, в 442 г. подписал новый мирный договор с Византией, потом около 446 г. внезапно переменился, стал свирепым, убил свою дочь-супругу, начал преследовать христиан и иудеев, развязал войну в Армении...

Тогда-то и появились эфталиты, э-да для китайцев, белые гунны для византийцев, народ, принадлежавший, вероятно, к алтайской (тюрко-монгольской) языковой семье. В IV в. они представляли собой всего лишь маленькое горное племя; в V в. они стали могущественными, завладели степями до самых берегов Сырдарьи и ещё до 440 г. заняли Согдиану и Бактрию. Новый сасанидский царь Пероз I (457-484), чья страна только что, в 466 г., пережила страшный голод и донельзя ослабла, был вынужден давать им отпор. Он выступил в поход, потерпел поражение и попал в плен. Чтобы вернуть себе свободу, он должен был заплатить огромный выкуп и оставить сына заложником. Возобновив борьбу, он нашёл смерть в 484 г. в последнем бою. Эфталиты заняли Кабул — где ещё недавно можно было видеть остатки возведённой ими внушительной стены (а может быть, они существуют и до сих пор), — Газни, Кандагар и по меньшей мере часть Хорасана с Мервом и Гератом. Они, правда, не попытались продвинуться глубже на территорию Ирана, предпочтя около 455 г. напасть на Индию, где царствовала могущественная династия Гуптов, но с тех пор лет на пятьдесят гордые Сасаниды стали в большей или меньшей мере подданными варваров, во всяком случае, должны были платить им дань и позволять вмешиваться во все внутренние дела. В 497 г. эфталиты, как мы увидим, приняли к себе низложенного суверена Кавада, дали ему супругу и войско, благодаря которому он в 499 г. вернул себе трон; в другой раз они предоставили советника Хосрову Ануширвану.

МАЗДАКИЗМ

Беда не приходит одна, как говорит пословица. Когда после незначительного царствования Балаша (484-488) к власти пришёл Кавад (488-497 и 499-531), империю охватил сильнейший кризис. Ещё в конце III в. некий Бундос, без особого успеха, пытался разработать менее пессимистичную версию манихейства. Лет через двести его сумбурные идеи перенял Маздак, придав им куда больше определённости. Чтобы изложить их Каваду, Маздак добился у него аудиенции (как Мани у Шапура) и, вопреки всякой вероятности, сумел убедить его. Каким образом суверен, гарант порядка, огромное состояние которого было не чем иным, как государственной казной, мог принять тезисы настолько революционные, каких никогда не выдвигалось прежде? Дело в том, что он начал, борьбу со знатными семействами, высокомерие которых стало невыносимым, которые практически подчинили его, и рассчитывал на поддержку простонародья. В самом деле, Маздак учил, что дурная материя может быть преобразована, что зло можно победить не только при помощи сурового аскетизма, какой проповедовал Мани, но и при помощи полного реформирования общества, в том числе отмены частной собственности, обобществления всего, в том числе жён и детей. Некоторые исследователи сочли, что разрешённая сексуальная свобода противоречила принципу целомудрия, какой отстаивал маздакизм, но это была лишь мера в поддержку самых бедных, неспособных оплатить приданое, которое бы позволило им вступить в брак. Огромная масса иранского народа, жившего в крайней нищете, с восторгом поддержала доктрину, сводившуюся для него к лапидарной фразе: «Брать у богатых, чтобы давать бедным». Царская поддержка сделала возможной социальную революцию. Убивали, грабили, насиловали. На эту растущую анархию незамедлительно отреагировали знать, сильные, богатые, маздеистское духовенство и даже средний класс. Вскоре развернулась настоящая гражданская война, поставившая под угрозу само существование империи. Царь был захвачен вихрем и свергнут как соучастник революции или подстрекатель к ней. Его бросили в тюрьму. Ему удалось бежать, но когда на престол в 497 г. возвели его брата Замаспа, Кавад был вынужден укрыться у эфталитов. Как мы уже говорили, последние помогли ему в 499 г. отвоевать трон. Он усвоил урок и отошёл от Маздака. В конце его царствования или в начале царствования его наследника Хосрова I, около 531 г., Маздак и его ближайшие соратники были убиты. Несмотря на все эти проблемы, Кавад нашёл время обуздать вельмож и в 502 г. устроить набег на римские владения при поддержке арабского княжества Хиры. Как бы в ответ на годы беспорядка Иран усвоил почти диктаторский режим и позволил маздеистскому духовенству укрепить свою власть. Страна пережила один из тяжелейших кризисов в своей истории и чрезвычайно ослабла.

ХОСРОВ I И ПОЯВЛЕНИЕ ТЮРКОВ

Вопреки всем ожиданиям, в царствование Хосрова I (531-578), получившего прозвище Ануширван, «С бессмертной душой», положение выправилось, и это царствование считается самым блистательным в истории Сасанидов. Хосров был добр, справедлив, беспристрастен. Об этом твердят постоянно. Не будем возражать. Это не мешало ему организовывать убийства братьев, племянников, дяди — таковы были нравы эпохи! Он, конечно, вёл войну с Римом пять лет, с 540 по 545 г., заставил Юстиниана очень дорого заплатить за пятилетнее перемирие, которое продлевали в 551 и 557 гг., но исключил из этого перемирия Кавказ, где борьба и далее шла почти непрерывно и, как обычно, из-за пустяков. Он истребил эфталитов, но сделал это с помощью людей, которые станут очень неудобными для Ирана и которые уже были таковыми, — первых исторических тюрков, тугю (туцзюэ).