Карнак и загадка Атлантиды - Жан Маркаль Страница 45

Именно это попытался сделать один немецкий археолог, пастор Юрген Шпанут, соединив результаты своих исследований на местности со свидетельствами греческих и египетских текстов. Таким образом он определил, что столица Атлантиды не могла находиться в другом месте, кроме Гельголандской бухты, того острова в Северном море, название которого означает «священная земля». К тому же на этом острове возвышается скала с красными, черными и белыми полосами, как описал Платон. И местное предание, равно как старинные морские карты, помещает в районе Гельголанда очень древний храм, поглощенный морем и посвященный Поситу, то есть морскому божеству, аналогичному Посейдону, дорийская форма имени которого — Посит. Аргументация Юргена Шпанута не лишена весомости, и очень возможно, что его предположение — лучшее на нынешний день, если учитывать одновременно археологические и геологические данности и великие мифы, которые сохранила для нас традиция. Во всяком случае, это предположение ничуть не противоречит гипотезе, которая видит один из пережитков цивилизации атлантов в мегалитической цивилизации.

Пропустим другие теории, прогремевшие в свое время: Атлантида в Сахаре, Северной Африке, Азии, Эгейском море (остров Санторин), на равнинах юга России, Северном Ледовитом океане. Каспийском море. Балтийском море (которое возникло в результате недавнего затопления). Мимоходом отметим гипотезу, выдвинутую в конце прошлого века, согласно которой спасшимися жителями Атлантиды, которая находилась посреди океана, оказываются баски, «в высшей степени таинственное племя», и другую, часто повторяемую, пересматриваемую и подправляемую, в соответствии с которой исчезнувшая Атлантида — это Луна: в результате столкновения Земли с кометой отломился кусок земной коры и улетел в небо, где стал спутником нашей планеты. Эти мнения не более несуразны, чем другие. Но, может быть, пора обратиться к самому источнику «мифа» об Атлантиде, то есть к тексту самого Платона.

Этот текст состоит из двух частей. Одну можно найти в «Тимее», а другую — в «Критии». Речь идет о сведениях, рассказанных Критием Сократу о его предке Солоне, якобы узнавшем многочисленные тайны во время пребывания в Египте благодаря любезности жрецов Саиса.

Начнем с извлечений из «Тимея». Согласно этому рассказу. Солон — мудрец, человек с благими намерениями, но египетский жрец ему доказывает, что тот многого не знает о событиях прошлого и прежде всего не умеет толковать мифы. В самом деле, вот что он сказал:

«Все вы юны умом… ибо умы ваши не сохраняют в себе никакого предания, искони переходившего из рода в род, и никакого учения, поседевшего от времени. Причина же тому вот какая. Уже были и еще будут многократные и различные случаи погибели людей, и притом самые страшные — из-за огня и воды, а другие, менее значительные, — из-за тысяч других бедствий. Отсюда и распространенное у вас сказание о Фаэтоне, сыне Гелиоса, который будто бы некогда запряг отцовскую колесницу, но не смог направить ее по отцовскому пути, а потому спалил все на Земле и сам погиб, испепеленный молнией. Положим, у этого сказания облик мифа, но в нем содержится и правда: в самом деле, тела, вращающиеся по небосводу вокруг Земли, отклоняются от своих путей, и потому через известные промежутки времени все на Земле гибнет от великого пожара.

В такие времена обитатели гор и возвышенных либо сухих мест подвержены более полному истреблению, нежели те, кто живет возле рек или моря; а потому постоянный наш благодетель Нил избавляет нас и от этой беды, разливаясь. Когда же боги, творя над Землей очищение, затопляют ее водами, уцелеть могут волопасы и скотоводы в горах, между тем как обитатели ваших городов оказываются унесены потоками в море, но в нашей стране вода ни в такое время, ни в какое-либо иное не падает на поля сверху, а, напротив, по природе своей поднимается снизу. По этой причине сохраняющиеся у нас предания древнее всех… между тем у вас и прочих народов всякий раз, как успеет выработаться письменность и все прочее, что необходимо для городской жизни, вновь и вновь в урочное время с небес низвергаются потоки, словно мор, оставляя из всех вас лишь неграмотных и неученых. И вы снова начинаете все сначала, словно только что родились, ничего не зная о том, что совершалось в древние времена в нашей стране или у вас самих». ^[47]

Здесь из уст саисского жреца звучат два упрека мудрому Солону, хотя тот — представитель особо утонченной цивилизации. Сказано, что египетские храмы, защищенные от катаклизмов, сохранили больше документов о прошлом, чем все остальные храмы во всем мире, потому что следуют этой традиции несколько тысяч лет. Но другой упрек как нельзя более красноречив для того, кто хочет попытаться понять загадку Атлантиды. Не случайно саисский жрец — или сам Платон, как знать? — приводит этот упрек, прежде чем приступить к настоящему рассказу. В самом деле, что он говорит? Взяв в качестве примера сказание о Фаэтоне, он заявляет, что за мифами скрываются исторические реалии. Словом, он утверждает, что Миф связан с Историей и что очень часто, когда у нас нет исторических документов, необходимо обращаться к мифологии, то есть к ее расшифровке, которая настоятельно необходима, если хочешь вникнуть в традиционную схему. ^[48] Этот упрек справедлив во всяком случае, но особо для случая Атлантиды, о которой Платон в самом деле представит скорее мифологический рассказ, нежели исторический документ.

Платон очень хорошо знал, о чем шла речь. Традиция греческих философов допускает миф и вместе с тем воплощает его в повседневную реальность. В эллинистический период Плутарх, который был дельфийским жрецом, вот что сказал на эту тему: «Божество по природе своей не терпит ущерба и вечно, но под действием судьбы и некоего неотвратимого закона испытывает некоторые превращения. То, воспламенившись, оно преобразует свою природу в огонь и уподобляет все вещества друг другу. То принимает всевозможные формы разного качества и состояния, как в настоящем случае, и тогда оно образует то, что мы называем вселенной… Когда превращения бога приводят к упорядочению мира, об изменении, которое претерпел бог, мудрецы говорят обиняками, как об исторжении и расчленении, и рассказывают о неких смертях и исчезновениях божества, а потом о возрождениях и восстановлениях — это мифологические рассказы, изобилующие темными намеками на изменения, о которых я говорил» (О «Е» в Дельфах, 9).

Вот мы и предупреждены. Нам не следует забывать о том, что на самом деле кроется за мифологическими схемами повествования. При такой постановке вопроса Платон в самом деле может, якобы устами саисского жреца, сказать нам об Атлантиде: «Ведь по свидетельству наших записей, государство ваше [Афинское] положило предел дерзости несметных воинских сил, отправлявшихся на завоевание всей Европы и Азии, а путь державших от Атлантического моря. Через море это в те времена возможно было переправиться…» ^[49]