Король без трона. Кадеты империатрицы - Морис Монтегю Страница 44

И все-таки Кантекор сомневался. Он знал, что имеет дело с главным вождем роялистов, самым храбрым, самым ловким. По временам он нервно крутил и кусал свои рыжие усы, судорожно сжимая эфес своей шпаги. Явиться к Фуше без Бруслара будет для него позором и может навсегда лишить его милостей всесильного министра полиции. Без Бруслара Кантекор считал бы себя обесчещенным: ведь у всякого свое понятие о чести.

Из парка выехал капитан Кастеле, высокий и лохматый молодец, и, остановив свою лошадь около полицейского агента, доложил:

— Мои люди держат там, около стены, десятерых шуанов, слышите их музыку? — (Послышалась частая перестрелка.) — Стрелять в них или быть поосторожнее?

— Постарайтесь взять их живыми, а не удастся — тогда… — Кантекор окончил фразу очень понятным жестом.

Офицер поскакал обратно. Перестрелка усиливалась. Из замка выбежал запыхавшийся драгун, громко призывая начальника экспедиции Кантекора:

— Господин депутат, там кто-то ревет белугой в подвале, — доложил он, — не знаем кто! Можно посмотреть?

— Что еще? Подождите, я пойду сам. — Двум солдатам, сторожившим маркизу, он отдал приказ: — Не трогайтесь с места! Если капитан спросит меня, я буду внизу, позовите меня.

Кантекор вместе с драгуном пошел к подвалу. Вверху лестницы стояли в нерешимости четыре солдата. Все прислушивались.

Чей-то громкий голос безостановочно кричал из-под земли:

— Ко мне! Ко мне! Офицер императора заперт здесь… Ко мне!

Кантекор вздрогнул: голос показался ему знакомым. Но он пожал плечами, пробормотав про себя: «Это невозможно! Я теряю голову!» — а потом обратился к драгуну, державшему розовую свечу, взятую из будуара:

— Спускайся первый, я за тобой; остальные четверо — за мной!

Солдат стал осторожно спускаться по узким, скользким ступеням, что было небезопасно для людей, не знавших расположения помещений, не имевших понятия, на какую глубину опускается эта лестница, нырявшая в глубокую темноту. Все облегченно вздохнули, когда почувствовали под ногами пол коридора.

Кантекор пошел по узкому, душному коридору, куда едва достигали выстрелы и шум извне. Замолчавший было на время голос раздался в эту минуту с новой силой:

— Ко мне, добрые люди! Офицер императора!

Он раздавался из-за тяжелой, запертой крепкими засовами двери.

С помощью солдат Кантекору удалось не без труда отодвинуть эти гигантские засовы, энергично защелкнутые сильной рукой Бруслара. Дверь открылась.

Драгун поднял над головой розовую свечу Дианы, и все увидели распростертую на соломе связанную фигуру императорского офицера.

Кантекор поспешил к нему.

— Добро пожаловать, господа! — самым естественным тоном воскликнул пленник. — Драгуны! Я очень рад…

На этот раз сомнения не оставалось, очевидность была налицо.

— Вы! Здесь? Вы, господин Гранлис?! Это неясно!.. — произнес было Кантекор, но, спохватившись, закончил: — Здесь недостаточно светло, темно, как в печке!

— Да, мне было тут невесело! — сказал Гранлис. — Пожалуйста, развяжите меня, у меня болит все тело.

— Развяжите! — приказал Кантекор.

Два драгуна бросились исполнять приказание, но это удалось не сразу: узлы Бруслара были завязаны мастерски.

— Так вы знаете меня? — спросил тем временем Гранлис Кантекора.

— Да, ваша милость, я имел удовольствие встретить вас у часовщика Борана.

К счастью, в подвале было настолько темно, что бледности принца никто не заметил.

— А! — просто сказал он, стараясь быть небрежным и веселым. — Да, мне не везет вообще… Час тому назад меня схватили в лесу замаскированные люди, притащили сюда и бросили в этот подвал, отняв мою шпагу.

— В самом деле? — спросил успокоившийся Кантекор, сильно желавший поверить «своему» принцу. — Но что вы делали в лесу в такое время?

— Я потерял дорогу. Я провел два часа в замке Депли у Иммармона; уехав оттуда, я пообедал в гостинице «Великий монарх», там мне указали дорогу в Компьен, где я и попал в западню. Правду сказать, я не надеялся выйти из нее живым. А, спасибо, друзья мои!

Последние веревки упали: молодой человек расправил руки и с наслаждением потянулся, говоря:

— Ах как хорошо! Спасибо!

Кантекор удивился, глядя на него и говоря про себя: «Если все это правда, то этот молодец не из пугливых, если же нет, то он прекрасно притворяется», — а потом вслух сказал принцу:

— Господин офицер, поднимитесь теперь наверх с нами. Там идет стычка, и ваше свидетельство нам необходимо.

— Извольте, — без малейшего колебания согласился Гранлис.

Все поднялись наверх и вошли в зал, где сидела под стражей Диана. При виде принца она, казалось, вышла из себя от гнева:

— Ах, вот он! Мы так и не успели застрелить его на перекрестке в лесу! Шпион! Сыщик! Первый из вас, посланный на разведку! И теперь вы еще будете отрицать это, солдат Бонапарта?! Вот теперь ваши же товарищи могут подтвердить вашу подлость!..

«Недурно, — подумал Кантекор, — если все это неправда, то вот еще одна бесподобная актриса».

Отряд драгун обыскал замок под начальством унтер-офицера Гискара, малого с чудовищными усами. Окончив свое дело, он доложил:

— Наверху нет никого, в этих стенах ни души! Только груды всевозможных бумаг в шкафах.

— Их рассмотрят потом, — резко сказал Кантекор, — теперь нам нужны люди, а не бумаги.

Издали все еще доносились шум долгой битвы, выстрелы и крики среди тьмы густых деревьев парка.

— Садитесь, господин поручик, — предложил Кантекор Людовику, — придется ждать!

Несмотря на комедию, разыгранную маркизой, принц чувствовал себя плохо. При свете ламп он узнал в своем освободителе усердного полицейского агента, который сопровождал Фуше в роковую ночь у Борана, поэтому знал, кто он и все, что касалось его, а так как его нашли теперь среди шайки шуанов, то он считал уже себя погибшим, и в его воображении вставал призрак герцога Энгиенского, окровавленный, пронизанный дюжиной пуль.

Однако внимание Людовика было привлечено новым шумом голосов, кричавших на все тона среди тьмы парка:

— Бруслар! Бруслар! Бруслар!

Кантекор просиял. Прискакал галопом всадник, доложивший с торжеством, что Бруслар взят, и сейчас же ускакавший обратно.

Выстрелы стали реже и слышались уже за границами парка.

Кантекор уселся перед столом, приказал подать две лампы, разложил бумаги, вынул из кармана гусиное перо и чернильницу. Во всем этом он до смешного подражал Фуше, стараясь как можно более походить на своего начальника, однако никому не пришло в голову смеяться в эту минуту.

— Так как Бруслар взят, то прикажите трубить сбор, — сказал Кантекор Гискару. — Несколькими шуанами больше или меньше важности не составляет.