Республика Святой Софии - Ольга Кузьмина Страница 44

Московский князь Иван Данилович воспользовался удобным случаем разгромить своего соперника. Великий князь прислал в Новгород своих наместников, асам отправился в Орду. «Нату же зиму прииде рать татарская множество, и взяша Тферь и Кашин и Новоторжскую волость, и просто рекуще всю землю Рускую положиша пусту, токмо Новъгород ублюде бог».

Князь Александр Михайлович Тверской бежал в Псков и был принят псковичами на княжение: «А князь Александр вбежа в Плесков, а Константину брат его, и Василии в Ладогу, а в Новъгород прислаша послы Татарове, и даша им новгородцы 2000 сребра, и свои послы послаша с ними к воеводам со множеством даров» ^[460]. В 1328 г. московско-новгородское посольство прибыло в Орду, где получило повеление хана «искати князя Александра». «И посла князь Иван свои послы, а новгородци от себе владыку Моисия и Аврама тысячьского к князю Олександру в Пльсков, веляче ему, абы пошел в Орду, и не послуша» ^[461]. Интересно, что к 1328 г. относится реликвия, сохранившаяся в Благовещенском соборе в Москве. Это сосуд из агата с надписью: «В лето 6837 (1328) месяца марта созданы быша сосуды сии архиепископом Новгородским Моисеем». Возможно, это был очередной подарок новгородского владыки московскому митрополиту.

На следующий 1329 год в Новгород приехал митрополит Феогност и проклял князя Александра и всех псковичей, а московский князь с союзниками двинули рати к Пскову. Не желая навлекать беду на приютивший его город, тверской князь бежал в Литву. После этого новгородские и московские войска отошли от Пскова, а митрополит Феогност и владыка Моисей «благословиша посадника Сологу и весь Псков» ^[462]. События эти происходили в марте — мае 1329 г.

Интересно, что новгородские летописи повествуют об этих событиях с явной симпатией к восставшим тверичам и князю Александру, хотя вроде бы Новгород и Москва, новгородский владыка и митрополит всея Руси в этом конфликте выступали в полном согласии. Возможно, архиепископ Моисей сочувствовал жителям Твери, выступившим против несправедливых притеснений ордынских баскаков. Вспомним, что Моисей принял постриг в тверском монастыре. Возможно, он был лично знаком со многими тверичами. Но восстание было направлено против законной власти хана. Противоречие между законом и справедливостью, вероятно, остро прочувствовал архиепископ Моисей. Воспротивиться воле митрополита владыка не мог, поскольку был глубоко религиозным человеком, поэтому он вынужден был поступить против своей совести. Похоже, что именно из-за этого разлада с собой Моисей в мае того же 1329 года удалился в Коломецкий монастырь и постригся в схиму, несмотря на все уговоры новгородцев «сесть на своем престоле». Невероятно, но Новгород оставался без владыки восемь месяцев. То ли новгородцы надеялись, что Моисей одумается и вернется, то ли не могли придти к согласию в выборе кандидатов на владычный престол. Вероятно, существовало несколько партий, выдвигавших своих кандидатов на пост архиепископа.

«И много гадавше новгородци и быша без владыки 8 месяц; и възлюбиша весь Новъгород от мала и до велика игумени и попове богом назнаменана Григория Калику, мужа добра, кротка и смирена, попа бывша святого Козмы и Дамиана на Холопьи улици; и пострижеся в святыи аггельскыи образ, месяца генваря, и наречен бысть именем Василии, и посадиша и в владычне дворе, дондеже пошлют к митрополиту» ^[463].

Как сам Григорий Калика воспринял оказанную ему честь, летопись умалчивает. Будучи попом уличанской церкви, Григорий наверняка был женат. Восхождение же на владычную степень предусматривало непременное пострижение в монахи, уход из семьи. В одной из летописей отмечено, что «новгородцы повелеша» Григорию «прияти святый ангельский образ» ^[464]. То есть пострижение в монахи будущего архиепископа было делом не добровольным, а обязательным, освященным волей святой Софии.

Как верно заметил Мацуки Ейзо, выражение «богом назнаменана» означает, что избран был Калика путем жребия на престоле святой Софии ^[465]. Имена двух других кандидатов сохранились в записях митрополита Феогноста — иеромонах Арсений и архимандрит Лаврентий ^[466]. И тот и другой впоследствии будут активно участвовать в политике.

Вопрос о происхождении Григория Калики подробно рассматривался в отечественной историографии. По мнению Б. А. Рыбакова, владыка был ставленником ремесленной части населения Новгорода и проводил политику, отличную от боярской ^[467]. Эту гипотезу убедительно опроверг В. Л. Янин ^[468]. Анализ источников позволяет предположить, что Калика по происхождению был или из боярского рода, или из очень богатой семьи. Еще до избрания архиепископом, в 1320-х гг., он совершил путешествие в Иерусалим. Возможно, именно его перу принадлежит анонимное «Сказание о святых местах в Константинополе» ^[469]. Способность оплатить дальнее путешествие говорит о состоятельности семьи Григория. Гипотезу о знатном происхождении владыки подтверждает тот факт, что его родственник в 1339 г. входил в состав новгородского посольства в Швецию: «Послаша Кузму Твердиславля и Александра Борисовича с инеми бояры, а от владыкы (Василия Калики. — О.К.) сестричича его Матфея за море к све некому местерю посольством…» ^[470] Едва ли в заморское посольство отправили бы незнатного человека, у которого нет хорошего образования и опыта дипломатической деятельности. В. Л. Янин и А. С. Хорошев на основе летописного и археологического материала убедительно доказали тесную связь Василия Калики с неревским боярством ^[471].

Архиепископ Василий Калика выделяется в ряду новгородских владык XIV–XV вв. Во время своего путешествия в Иерусалим он многое повидал, в том числе то, как организованы военные укрепления в других городах и странах. Возможно, что и самому Калике приходилось воевать, по крайней мере, он прекрасно понимал всю необходимость улучшения обороноспособности Новгорода. Похоже, что на архиепископскую кафедру Василий Калика взошел с готовой программой действий. Во время владычества он вел себя в Новгороде как рачительный хозяин своей земли. Первые распоряжения Василия еще до поставления были направлены на усиление крепостных сооружений Новгорода: в 1331 г. «заложи владыка город камен от святого Володимера до святой Богородици, а от Богородици до Бориса и Глеба» ^[472]. И только после начала строительства, в июне, Василий поехал к митрополиту в Волынскую землю на поставление. Владыку сопровождали бояре Кузьма Твердиславович и Ворфоломей Остафьевич, сын тысяцкого.