Тайные операции ВЧК - Давид Голинков Страница 44

Такие жестокие расправы с подчиненными Анненков практиковал неоднократно. «Так, в Семипалатинске во время наступления на Лепсинские красные части солдаты бригады генерала Ярушина, влившиеся затем в анненковский отряд, отказались действовать против крестьян и стали переходить на их сторону. Анненков решил расформировать и обезоружить бригаду. По его приказу большая часть бригады в количестве 1500 человек, в том числе и офицеры, была расстреляна и зарублена анненковским полком в непроходимых Алекульских камышах» ^[172].

Наконец анненковская банда пересекла китайскую границу и в районе синьцзянского города Урумчи разместилась в Китае.

Анненков намеревался продвинуть своих «атаманцев» на восток, чтобы присоединиться к Семенову ^[173], а его люди тем временем бандитствовали на китайской земле. И тогда, в 1921 году, китайские власти разоружили «атаманцев», а самого Анненкова посадили в тюрьму, где он пробыл около трех лет. Только при содействии английских и японских влиятельных лиц его в феврале 1924 г. освободили.

К тому времени, за три года пребывания в Китае, «анненковское братство» рассыпалось: многие ушли в белогвардейские отряды, формировавшиеся здесь русскими белоэмигрантскими организациями; некоторые пробрались к Семенову, поступили на службу к китайским генералам, ведущим гражданскую войну; часть возвратилась на родину с повинной.

Освободившись из тюрьмы, Анненков со своим бывшим начальником штаба Н. А. Денисовым (которого он самолично произвел теперь в генералы) и небольшим отрядом (18 человек) «атаманцев» в мае 1924 г. направился в глубь Китая, поселился неподалеку от г. Ланьчжоу и занялся «разведением племенных лошадей».

* * *

В апреле 1926 г. в советской, китайской и белоэмигрантской печати было опубликовано заявление Анненкова, в котором он просил Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет о прощении. Вслед за этим Анненков, а затем и его начальник штаба Денисов прибыли из Китая в Советскую Россию. Анненков обратился к своим бывшим «партизанам» и ко всем белогвардейцам с призывом прекратить антисоветскую борьбу, покаяться перед советской властью и вернуться на родину с повинной.

Подобное не было в то время неожиданностью. Мир знал уже немало случаев раскаяния врагов советского строя; среди них были и непримиримые ранее политические противники, много лет сражавшиеся против советской власти, видные белогвардейские генералы.

И все же раскаяние и явка с повинной Анненкова представляли в некотором роде загадку. Что повлияло на Анненкова, заставило его прекратить борьбу с советской властью? Как мог надеяться на помилование этот фанатичный, жестокий «каратель» и «усмиритель»?

Лишь через сорок с лишним лет после процесса были опубликованы данные, которые пролили свет на «мотивы» Анненкова ^[174]. И оказалось, что раскаяние Анненкова было «раскаянием особого рода».

Ни на один момент после освобождения из китайской тюрьмы Анненков не оставлял мысли о продолжении вооруженной борьбы против советской власти. Из медвежьего угла, неподалеку от Ланьчжоу, где он «разводил племенных лошадей», Анненков вел обширную переписку с бывшими соратниками, лидерами русских белогвардейских организаций, действовавших на китайской территории. Он присматривался к белому лагерю, изучал возможности вновь продолжить борьбу, искал в ней свое место (конечно же, подобающее его «высокому положению атамана»).

В Китае существовал в то время ряд белоэмигрантских антисоветских организаций. В интересующем Анненкова русском монархистском лагере действовала тогда шанхайская группа «Н. Н.» – бывшего великого князя Николая Николаевича. Возглавлял эту шанхайскую группу некий Николай Остроухов. В том же Шанхае существовала и другая монархическая организация – «Богоявленское братство» – под руководством бывшего полкового врача анненковской армии Д. И. Казакова. Обе монархистские группы конкурировали между собой, и обе призывали Анненкова в свои ряды. Действовали в Китае и чисто военные организации из бывших офицеров и солдат колчаковской, дутовской, семеновской, анненковской армий. Причудливо вплетались они в гражданскую войну в Китае между генералами Чжан Цзолином и У Пейфу и Народной армией сторонников Сунь Ятсена, возглавляемой в то время Фэн Юйсяном. У генерала Чжан Цзолина, например, советником состоял полковник Меркулов, глава одной из военных белогвардейских группировок.

В начале ноября 1925 г. Анненков встретился со своим «атаманцем», бывшим начальником личного конвоя Ф. К. Черкашиным, которому, безусловно, верил. Тот, появившись в Ланьчжоу под видом закупщика пушнины для английской фирмы, передал Анненкову письмо от начальника штаба русской белогвардейской группы в войсках Чжан Цзолина, бывшего начальника штаба 5-й сибирской колчаковской дивизии М. А. Михайлова, действовавшего по поручению Меркулова. В письме содержалось предложение организовать под командованием Анненкова отряд из русских белоэмигрантов для борьбы с революцией в рядах Чжан Цзолина, с перспективой переключения отряда на борьбу с Советским Союзом. Анненков согласился.

Свое решение и ответ Анненков изложил в трех письмах, переданных им Черкашину для вручения адресатам.

В письме на имя Михайлова Анненков заявил, что согласен взять на себя командование отрядом русских белогвардейцев. Он писал: «Сбор партизан и их организация – моя заветная мечта, которая в течение пяти лет не покидала меня… И я с большим удовольствием возьмусь за ее выполнение… Судя по многочисленным письмам, получаемым от своих партизан, они соберутся по первому призыву… Все это даст надежду собрать значительный отряд верных, смелых и испытанных людей в довольно непродолжительный срок. И этот отряд должен быть одним из кадров, вокруг которых сформируются будущие части».

В другом письме, адресованном бывшему анненковцу П. Д. Иларьеву, служившему при штабе Чжан Цзолина, он написал, что получил предложение собрать отряд и поручает ему, Иларьеву, временно командовать им, так как он сам не может открыто взяться за это. «Для того чтобы я выбрался отсюда, – писал Анненков, – нужно добиться того, чтобы мое имя совершенно не упоминалось в причастности к отряду. Лучше, наоборот, распускать слухи о моем отказе вступать в дальневосточные организации, о моей перемене фронта».

Анненков написал еще и третье письмо, на имя руководителя монархистской организации «Богоявленское братство» Д. И. Казакова. Впоследствии в ОГПУ он так характеризовал это письмо: «В этом письме я писал Казакову о моем «якобы нежелании вступить в ряды Чжан Цзолина и организации отрядов», которые бы впоследствии выступили против 1-й Народной армии. В случае если бы Черкашии попал в руки 1-й Народной армии, то он постарался бы уничтожить вышеуказанных два письма (письмо Михайлову и письмо Иларьеву), оставив третье, провокационное письмо на имя Казакова».