Китай. Большой исторический путеводитель - Алексей Дельнов Страница 44

* * *

Но уже на рубеже I–II вв. появились первые ласточки назревавшего (по уже знакомой нам схеме) кризиса. В сердце китайского государства, императорском дворце, все возрастало влияние фактора интриг, исходящих по большей части из «боковых покоев» — гарема.

Закулисная придворная борьба всегда и везде была свойственна монархиям, проистекает из самой их сути: если окончательное решение принимает один человек, то очень велика роль тех, кто окружает его в повседневной жизни. Хорошо нам знакомые по Кремлю стольники, стремянные, конюшие, постельники, кравчие, — бояре и высшие дворяне, — это одновременно и царевы советники, и его прислужники, исполнявшие прозрачно обозначенные в названиях их должностей бытовые функции.

Никуда не деться и от женского влияния: вслед за законной супругой-императрицей (или любимой женой, или любимой наложницей) к руке и уху повелителя дружно тянулись ее родичи. Они становились его ближайшим окружением, да и он невольно тянулся к ним — ибо его собственная мужская родня постоянно внушала опасения по поводу возможных претензий на престол (вспомним двор царя Алексея Михайловича: у его трона совсем не видим Романовых, одни сплошные Милославские да Нарышкины). Но, все же, не очень гоже, что Поздняя Хань так и именуется у некоторых историков — «эпоха соперничающих группировок».

* * *

Число обитательниц гарема от династии к династии, от царствования к царствованию варьировалось. При Ранней Хань одних только жен, не считая императрицы было столько, что они делились на четырнадцать рангов. Гуан У-ди ограничился тремя: остались «достопочтенные госпожи» (в императрицы всегда попадали из этого ранга), «прекрасные госпожи» и избранные госпожи. На количество наложниц ограничений не существовало: число этих подружек Сына Неба иногда достигало 6 тысяч.

Девушек отбирали для гарема в восьмом лунном месяце каждого года — региональное начальство обязано было приглядываться, не расцвел ли какой заслуживающий особого внимания цветок на вверенной ему территории. Красавицы должны были быть не моложе тринадцати и не старше двадцати, происходить из благополучных (в нравственном отношении) семей, обладать хорошими манерами и, само собой, быть девственницами.

Кандидаток доставляли в столицу, и там они представали перед комиссией, которую составляли старший советник императора, помощник главного евнуха, врач и физиономист (которые определял душевные свойства девушки по строению лица, его выражению и мимике). Неудачливых абитуриенток одаривали и отправляли домой, прошедшие отбор оказывались в «боковых покоях» — гареме.

Там они включались в беспощадную борьбу за любовь и внимание повелителя. Кто-то делал блестящую карьеру, кто-то становился жертвой яда, кинжала или шелковой удавки. Кого-то повелитель мог подарить своему заслужившему такую милость вельможе, кто-то отправлялся ко двору ближнего, а то и дальнего варварского владыки. Но большинство, отбыв пятилетнюю службу, с почетом возвращались в родные семьи.

Тему обитательниц императорского гарема можно развивать до бесконечности, но давайте пока особо отметим, что если императрица или кто-то из жен высшего разряда получала отставку — на ее родню могли обрушиться страшные репрессии в виде ссылок и казней. Хорошо, если вельмож просто удаляли от трона — можно было надеяться, что это не навсегда.

* * *

Еще один аспект гаремной жизни, становившийся в эпоху Поздней Хань злободневным в государственном масштабе — евнухи. Их влияние возросло до невиданной прежде величины — такой, что порою некоторые из них становились влиятельнее министров.

Евнухи тоже делились на ранги. Портреты этих «стражей гарема» обычно не вызывают симпатий — скорее, чувство некоторой опаски, ощущение чего-то непредсказуемого, диковинного. Но им, лишенным в силу своего увечья многих нормальных возможностей и стремлений, далеко не все человеческое было чуждо. Они могли искать и находить психологическую компенсацию в повышенном пристрастии к питиям и яствам, во властолюбии, тщеславии, интригах и прочем. Трудно было ждать от них доброжелательности к людям (после того, что они с ними сделали), зачастую они были злы, капризны, раздражительны, лицемерны, коварны.

Помимо специфического отношения к этическим нормам они были еще и просто лишены некоторых естественных эмоций и чувств, способных рассеять внимание, смягчить целеустремленность.

^{Евнух (рисунок XIX в.)}

А ведь многие из них были людьми очень умными. Согласитесь, если подобный экземпляр хотел добиться власти — не позавидуешь тому, кто мог оказаться у него на пути. Конечно, описанный типаж — случай крайний. Но учитывая, что евнухов при гареме были многие тысячи — таких крайностей всегда хватало.

Кто-то попадал в эту дворцовую касту мальчиком-рабом — как добыча, подарок, покупка (некоторых продавали собственные родители). Были и такие, кто уже в зрелом возрасте обрекал себя на такую участь в надежде на сытую беспроблемную жизнь и даже на карьеру. Лишение гениталий происходило молниеносно — одним безошибочным ударом острого, как бритва, ножа. Впрочем, гаремные служители проходили ежемесячную проверку — их обследовали на предмет того, не отросло ли у них чего-нибудь снова. Что касается карьеры — на нее у них шансов было не больше, чем у красавиц.

Однако трогательно звучат сообщения, что многие из евнухов старались обзавестись семьей: брали женщин, исполнявших роль хозяйки дома, усыновляли или удочеряли детей и старались оставить им хорошее наследство. Возьмем в соображение: должен же был кто-то после их смерти ублажать у домашнего алтаря их злосчастные души.

Вот образчик придворной жизни — по хронике II в. У императора Ань-ди (правил в 105–125 гг.) не было сына от императрицы, и он назначил наследником сына от «достопочтенной госпожи». Но государыня принудила соперницу принять яд, а ребенок был помещен под бдительную стражу в один из дворцовых павильонов.

Когда Ань-ди умер и императрица стала вдовствующей, она возвела на трон внука одного из предыдущих повелителей Поднебесной. Но мальчик вскорости скончался. Вдовствующая императрица не успела приискать замену, а часть евнухов устроила заговор. Глубокой ночью они напали на охрану, сторожившую маленького узника, — она состояла из евнухов враждебной группировки, — перебила ее всю и добилась полного успеха. Сын Ань-ди взошел на престол под именем Шунь-ди, властолюбивая вдова лишилась титула, а члены поддерживавших ее кланов были казнены или отправились в ссылку в далекий Вьетнам.

* * *

В 147 г. после серии спорных воцарений и странных смертей императором был провозглашен четырнадцатилетний Хуань-ди (правил в 147–167 гг.). Он находился под бдительным контролем клана вдовствующей императрицы (теперь уже другой), которая женила его на своей младшей сестре. Но обе сестры прожили недолго, а император, чтобы отделаться от их сохранившей господствующие позиции родни, нашел себе надежную опору среди той части евнухов, которая не кормилась из рук его опекунов.