Никогда не говори, что умрешь - Джон Ричардсон Страница 44

Я подумал тогда, всё совсем не так просто. Ну, и что тогда делать? Уйти? Или взять немножко оттуда, немножко отсюда, поддержать чьи-то взгляды, или же сдаться и снова идти в паб?

Я спрашивал себя: «Действительно ли ты веришь, в то, что Бог есть и Он везде, знает всех и каждого?»

До конца я не был уверен, могу ли дать ответ на этот вопрос.

Предположим, если бы вы оказались в затруднительном положении, например, довольно долго сидите на заборе. Вы наверное подумаете, что скорей всего получите геморрой. Вот я и заключил, что если человек, оказавшийся в сложной ситуации, действительно верит в такое Высшее Существо, он должен попросить это Существо открыть ему Истину. Вот я и взмолился от имени такого человека, потому что считал, что вскоре окажусь на его месте, помочь мне решить эту проблему Дело сделано. Вопрос уже находится на рассмотрении Верховного Правления, а я могу продолжать жить своей жизнью и заниматься тем, что, кажется, находится под моим контролем.

Как я уже говорил, после истории с Элейн я решил больше работать в своей клинике с телесными болезнями, а психологическую и духовную тему оставить на потом. Правда, так получалось, что когда я массажировал пациентов, они доверялись мне и разговаривали со мной как с давним приятелем. Иногда я предлагал им решения и перспективы, которые, возможно, могли бы им помочь.

За один сеанс я помог Дорис бросить курить. Но она снова вернулась ко мне, чтобы задать вопрос: «Что же мы теперь будем делать? Я больше не испытываю тяги к курению».

Я много читал и хотел побольше узнать о рождении в теле животного. Но как мне обнаружить правдивость подобных утверждений? Да и вообще, можно ли общаться с душой, когда-то жившей в теле животного, во время сеанса регрессии?

В скором времени я надеялся найти ответы на все эти вопросы.

Я попросил Дорис вернуться в предыдущую жизнь, когда она жила в другом времени, в другом месте и в другом теле. Я предоставил решать это ей.

Она очень легко погрузилась в глубокий транс и оказалась лицом к лицу со своей историей. Когда я спросил её, кто она и кем себя видит, она радостно ответила: «Я — прелестная чёрная лошадка», — и начала рассказывать мне о своей жизни в теле лошади, а я тем временем думал: «Да, да, именно это мне и нужно». Потрясающе! Но если я отправил её в предшествующую этой жизнь, и она была животным, т. е. находилась в низшем виде жизни, это может говорить о том, что Терри был прав, и что душа медленно, но верно приближается к высшим видам жизни, пока не достигает человеческой. Я был уверен, что сейчас засвидетельствую доказательство его правоты. Сейчас я попрошу её вернуться в жизнь до рождения в теле чёрной лошади, и тогда мы увидим, жила ли она в высшем или низшем виде жизни, в теле более примитивного животного, чем лошадь, а продолжив свой путь вниз по лестнице регрессий, мы наверняка увидим, что она жила в ещё каком-то более примитивном виде жизни, что станет доказательством того, что это — исключительно прогрессивный, восходящий процесс. Скоро я докажу, ну по крайней мере себе, кто прав, а кто нет.

И я отправил её в жизнь до рождения в теле лошади. К своему величайшему удивлению она была девочкой, которая жила во время промышленной революции на ферме в Сомерсете. Она драматично говорила с эссекским акцентом, с примесью говора жителей запада. Потрясающе!

Она рассказала о времени, когда фермы пустели, а их хозяева уходили на Землю Обетованную, в города, где, как им обещали, улицы вымощены золотом. Но там их ждал ад. В результате она стала служанкой у одной сумасбродной девицы, которую возненавидела. И пришлось ей проработать там 60 долгих и ужасных лет. Она умерла на чердаке в полном одиночестве.

Итак, как же женщина с запада, умирая в Лондоне в Викторианскую эпоху, закончила тем, что получила тело чёрной лошади? Подсказка находится в «Гите» (8.6):

О Сын Кунти, о каком бы состоянии бытия ни помнил человек, покидая тело, того состояния он и достигнет в следующей жизни.

И вот я подвожу нашу драгоценную леди к моменту смерти, когда она, всеми брошенная, умирает в одиночестве на чердаке дома, где работала.

— Так как вы готовитесь к смерти, я хотел бы, чтобы вы рассказали мне, о чём вы в точности думаете? Я знаю, что довольно долго вы ненавидели свою работу. Вы расстроены и подавлены?

— Нет, нисколько, — на удивление ответила она. — Я счастлива, убраться из этой тюрьмы. Я думаю о деревне, где родилась, и жила в начале жизни. Я думаю о тех прекрасных чёрных лошадях...

Я был ошеломлён. Вот оно, моё доказательство. Как могло случиться, что женщина среднего ума, не читавшая ни философской, ни духовной литературы, могла снабдить меня информацией, в точности подтверждающей утверждения Вед?

В древних текстах сплошь и рядом говориться о том, что наши привязанности возвращают нас в материальный мир вновь и вновь; то же случилось и с Махараджей Бхаратой, который оказался в лоне оленихи из-за того, что беспокоился о будущем брошенного им оленёнка.

Бесчисленные страстные споры на этот счёт так и продолжают бушевать. Я понял, что не жестокий Бог наказывает нас, впихивая нас в нежеланное тело. Только наше сознание направляет душу в её путешествии в поисках счастья, свободы, независимости и удовольствий. То тело, которым мы обладаем, сотворено сознанием в предыдущей жизни.

После смерти лошади женщина снова получила человеческое тело, и с тех пор она так и рождалась в пределах людского царства. Подобным образом Махараджа Бхарата «упал» на одну жизнь в тело животного, но в конце той жизни он снова обрёл человеческое тело. Будучи великой душой, Махараджа Бхарата мог помнить свои прошлые рождения. Он помнил причину, по которой стал оленем. Получив человеческое тело, он внимательно относился к своему духовному положению и избегал всяческих искушений и привязанностей этого мира, а в конце жизни отправился домой в духовный мир, как достигшая совершенства душа.

Я размышлял, какая вообще Богу разница, проигрываем ли мы или побеждаем во всём этом хаосе!

Но события моей жизни вынудили меня осознать, что мой циничный отказ принять Божественную поддержку, дистанцировал меня от Истины. Я действительно начал понимать, что тот же самый друг, которого древние учения называют Сверхдушой (Господь, пребывающий в сердце), мог бы быть тем, кто показал мне будущее барабанщика, кто предупредил меня об инциденте во Франции, кто утешал меня, когда умер ребёнок, всё время оставаясь со мной, независимо от того, верю я в Него или нет. Да, кое-что в этом мире действительно существует независимо от того, верим ли мы или нет. Возможно, я не был таким уж одиноким.