Царская копейка. Тайный проект императора - Валерий Воронин Страница 44

Эту икону я привёз домой и тщательно её рассмотрел. Скажу сразу – она показалась мне незнакомой. На ней был изображён какой-то старец. Он стоял на коленях и молился другой иконе, на которой угадывался лик богородицы. Икона была тёмная, почти чёрная, ничего более рассмотреть было невозможно. Правда, ещё заметил одну деталь: перед старцем лежали три палицы с одним загнутым концом в виде буквы «Г». Странный знак.

У своего хорошего знакомого художника-иконописца я попытался выяснить, что это за икона. Сходу ничего вразумительного он ответить мне не смог. Но каталог (или как он там называется) с описанием икон, нам очень помог. Выяснилось, что такая икона, действительно, существует. Кстати, выйти на её след помогли именно три палицы-загогулины. На самом деле – это три кочерги. А на иконе изображён святой Прокопий.

Я попытался узнать, может быть, он является покровителем горнорабочих, должен ведь у них быть свой святой? Но ничего конкретного иконописец рассказать мне не мог. Таких сведений в наличии не было.

И, тем не менее, я не успокоился, постаравшись узнать об этом святом побольше. И благодаря интернету мне удалось кое-что узнать.

Оказывается, этот святой жил в тринадцатом веке в Великом Устюге. Совершил несколько чудотворных дел. В эти северные края прибыл из Великого Новгорода. До революции 1917 года был особо почитаем. Считается, что именно он является родоначальником рода Романовых. По крайней мере, принадлежит к их родовому древу. Последний факт меня особо заинтересовал. И сердце моё ёкнуло. Я почувствовал такую, еле заметную связь между этой иконой и той, которую Швецов подарил Оксане. И эта связь выражалась не только в том, что иконы святого Прокопия и святого Николая находились долгое время в одном подземном храме (точнее – в «шахтном» храме). Но и то, что обе имели прямое отношение к последнему русскому императору. Он был одним из представителей династии Романовых, а по своему имени (Николай) особо почитал Николая Чудотворца.

К сожалению, больше ничего раскопать мне не удалось. И тогда я принял решение вновь спуститься в подземелья. На этот раз компанию мне составил лишь Кирилл. Оксана на отрез отказалась от подобной экскурсии, а Сергей Валентинович был в командировке. Зато с нами поехала Ольга. Точнее – мы поехали с ней. У Ольги имелась машина, которую она мастерски водила уже много лет. К тому же, она была «своей» и в её надёжности я был уверен. Если что, информация о чём-то важном дальше неё не уйдёт. Согласитесь, в нашем «подземном» деле это тоже было немаловажно. Меня лишь смущало – как она перенесёт сами подземелья. Ведь одну «на базе» её оставить нельзя будет. Придётся Ольгу «тащить» за собой до конца.

Мои самые худшие опасения подтвердились. Ольга была натурой возвышенной и тонкой. Как-никак художница. А подземелья – они давят и истощают человеческие силы. К тому же, у людей с повышенным воображением могут проявляться различные расстройства.

Именно по этой причине спуск на «базу» и дальше, в «жилую» комнату занял непозволительно много времени. Я посмотрел на часы и присвистнул. Впору возвращаться назад! Одно радовало – подземелья удалось показать Руданскому. Я говорю о тех из них, где Кирилл не побывал в прошлый раз. И ещё, памятуя, что навигатор здесь не действует, мы захватили с собой компас. Не знаю, зачем он Руданскому понадобился…

Скажу, что в дальнейшем компас сыграл свою роль. И очень неожиданную. Причём дважды…

А вот и конечная цель нашего подземного маршрута – церковь, где я нашёл икону святого Прокопия! Что-то мне подсказывало: непростое это место. Здесь таится какая-то недосказанность. Не всё так явно. Вот и хотелось мне повнимательней присмотреться к стенам и потолку. Мало ли что отыщется.

Кирилл помогал мне, как мог. А Ольга уселась рядом на какой-то чурбанчик и отдыхала. А только представляю, как она костерила себя (и нас!) за то, что ввязалась в эту авантюру. Не думаю, что в будущем у неё появится желание спуститься сюда вторично. Впрочем, на время мы с Руданским о нашей спутнице совсем забыли.

К сожалению, не найдя ничего интересного, я решил прекратить дальнейшие исследования. Нет здесь ничего! Очевидно, к такому же выводу пришёл и Швецов. Хотя он (а теперь и я) явственно ощущали, что на самом деле – есть. Может следует поискать в той комнате, где на полу лежит «уроненный» нами шкаф?

В это время раздался голос Ольги.

– Ребята, а ведь это же икона!

– Здесь несколько икон, разве не видишь…

Но Ольга меня не дослушала.

– Нет, нет. Я говорю не об этих иконах. А о двери…

Художница тщательно обследовала дверь, ведущую к винтовой лестнице. Я уже обращал внимание, что она отличалась гладкостью и как будто бы даже поблёскивала. Но мне пришло на ум лишь одно. Эту дверь сняли с какого-то шкафа и пристроили сюда лишь потому, что она подошла по размеру.

– Кирилл, – попросила Ольга, – а ты не можешь её подковырнуть?

Руданский вытащил нож и стал аккуратно засовывать лезвие в узкую щель между самой дверью и её обрамлением в виде узкой планки.

В конце концов, его усилия увенчались успехом. И он вытащил гладкую доску из державшего её «оклада». Откровенно говоря, я думал, что с противоположной стороны и окажется сама икона. Но ничего не было – обычные струганные доски.

– Где же икона?

А Ольга пояснила: то, что я раньше принял за гладкую поверхность с характерным «лаковым» блеском – и есть икона. Просто она почернела от времени. И её изображение стало невидимым. Так часто случается со старыми иконами.

А вот почему её пристроили в дверь? Это вопрос…

Между тем Кирилл достал компас и, сориентировавшись, твёрдо заявил:

– А ведь она установлена в восточной стене этой подземной церкви. Здесь обычно, по христианскому обычаю, всегда находится алтарь.

– В нашем случае, – сказал я, – этим алтарём является дверь, за которой винтовая лестница, ведущая вниз. О чём это говорит?

– Не знаю…

– И я не знаю.

Наши размышления прервал Ольгин голос:

– Здесь что-то написано!

Я подумал, что, скорее всего, речь идёт о названии данной иконы. Раз уж её изображение почернело, то знающие её «биографию» люди могли записать её название на противоположной стороне, прямо на струганных досках. Своими соображениями я поделился с художницей.