Повседневная жизнь советского крестьянства периода позднего сталинизма.1945–1953 гг. - Олег Хасянов Страница 44

Умы колхозников будоражили слухи об освобождении религиозной сферы от диктата марксистской идеологии и наделении членов колхозов всей полнотой прав советского гражданина. Так, крестьянка Вилкова из колхоза «XIII лет Октября» говорила, том, «что Америка и Англия надели на товарища СТАЛИНА крест»  ^[516], тем самым он стал воцерковленным и не будет больше чинить препятствия в отправлении религиозных обрядов.

Надеждам крестьянства не суждено было сбыться, они оказались беспочвенными и в сталинскую эпоху так и остались нереализованными. Советское руководство, как и в предшествующее время, рассматривало аграрную сферу как внутреннюю колонию, снабжающую промышленно-индустриальный сектор материальными и людскими ресурсами. Именно колхозно-совхозное хозяйство должно было обеспечить продовольствием города и индустриальные центры. Как отмечал первый секретарь Ульяновского обкома ВКП(б) И. Терентьев на XIII пленуме обкома 19 марта 1947 г., подъем сельского хозяйства необходимо было обеспечить в кратчайший срок, чтобы «в кратчайший срок получить обилие продовольствия, сырья для легкой промышленности и накопление необходимых государственных продовольствий.», но ни слова не прозвучало об улучшении материально-бытовых условий жизни колхозников ^[517].

Начавшаяся в 1946 г. кампания по ликвидации нарушений Устава сельскохозяйственной артели позволила повысить процент выполнения колхозами плановых заданий по поставкам сельскохозяйственной продукции, увеличить посевные площади и начать борьбу за соблюдение трудовой дисциплины самими членами сельхозартелей. Правительственные мероприятия позволили повысить эффективность сельскохозяйственного производства, но в целом, при отсутствии механизмов финансового стимулирования крестьян к активному труду, все достижения базировались на интенсивной эксплуатации колхозников. Традиционно советскими властными институтами «во главу угла ставились задачи выполнения селом любой ценой поставленных планов государственных заготовок…» ^[518] Благодаря очередному нажиму на село советское правительство все же смогло решить первоочередную задачу и в декабре 1947 г. отменить в стране карточную систему снабжения продовольствием. Данное мероприятие советское правительство реализовало ценой жизни сотен крестьян, погибших от голода в основных хлеборобных районах страны ^[519].

Для обеспечения контроля деятельности колхозов и строгого соблюдения Устава сельскохозяйственной артели 19 сентября 1946 г. был создан Совет по делам колхозов при Правительстве СССР. В регионы были назначены уполномоченные данного Совета. В своей практике они руководствовались лишь решениями председателя Совета, а представители местных властей каких-либо рычагов административного воздействия на них не имели. К концу 1947 г. региональные аппараты Совета были укомплектованы кадрами, а сами уполномоченные приступили к исполнению своих прямых обязанностей ^[520]. В региональной прессе развернулась широкая кампания по информированию населения о функциях и месте пребывания уполномоченных Совета, т. к. помимо выявления нарушений Устава они должны были рассматривать жалобы и заявления крестьян по различным вопросам хозяйственной деятельности и самостоятельно принимать по ним решения.

Анализ ежегодных отчетов уполномоченных показывает, что одним из самых распространенных нарушений в колхозном хозяйстве в послевоенное время являлась низкая трудовая дисциплина членов артелей. Отказ от выхода на работу был связан с различными факторами, но в целом объясняется нежеланием крестьян работать в артели, не получая никакой финансовой отдачи. В 1949 г. в Куйбышевской области из 208 741 трудоспособного колхозника в сельскохозяйственных артелях работали 201 199 человек. Обязательный минимум трудодней не выработали 34 019 человек, или 18,4 % ^[521]. В 1947 г. в колхозах Барановского района Ульяновской области от 60 до 100 членов сельскохозяйственных артелей ежедневно не выходили на полевые работы во время уборки урожая ^[522]. Крайне низкой трудовая дисциплина была в 1945 г. Так, в Астрадамовском и Вешкаймском районах Ульяновской области от 30 до 50 % колхозников игнорировали общественную работу и в хозяйственной жизни колхозов не участвовали ^[523]. Анализируя хозяйственную жизнь колхозной деревни в послевоенное десятилетие, Т.Д. Надькин отмечает: «.неуверенность колхозников в получении доходов по трудодням снижает заинтересованность в труде, ведет к ослаблению трудовой дисциплины, росту хищений. и к массовым нарушениям устава сельскохозяйственной артели, то есть к стремлению защищать свое личное хозяйство» ^[524].

Слабая трудовая дисциплина колхозников была связана не с сохранением частнособственнических устремлений крестьян – они усвоили уроки государственной политики времен «военного коммунизма» и раскулачивания, однако существующие условия труда и отсутствие материального обеспечения трудящихся вынуждали их искать различные способы и стратегии выживания. Сам колхозный строй воспринимался крестьянами как второе крепостничество: колхозники были полностью лишены права участия в колхозной жизни. Их функция заключалась в выполнении плановых заданий, показатели которых далеко не соответствовали реальным возможностям колхозов. Фактически колхозники были отстранены даже от возможности выбирать председателя правления колхоза, что было гарантировано советским законодательством и Уставом сельскохозяйственной артели. Так, 6 февраля 1947 г. в колхозе им. 2-й пятилетки Утесовского района Куйбышевской области под давлением председателя районного Совета Барсукова колхозники были вынуждены избрать председателем правления артели бывшего кулака Денисова, который впоследствии систематически занимался хищением колхозного имущества ^[525].

Система оплаты труда в сельскохозяйственных артелях была выстроена таким образом, что размер трудодня в переводе в материальное вознаграждение не являлся неизменной величиной и варьировал в зависимости от урожайности и выполнения колхозом плановых показателей по хлебозаготовкам и иным обязательствам. В военное лихолетье, когда основное трудоспособное население было мобилизовано на фронт, а в колхозах работали только женщины, старики и подростки, экономическая эффективность колхозов резко упала. Сокращались посевные площади, снижались урожайность зерновых, продуктивность животноводства ^[526]. Резкое падение объемов производимой колхозами продукции привело к тому, что и материальное вознаграждение трудодня уменьшалось. В среднем урожайность зерновых и размеры посевных площадей по Ульяновской области за военные годы сократились более чем на 40 % ^[527]. Если в 1940 г. колхозы области сдали государству 3 685 860 центнеров зерна, то в 1946 г. -только 834 150 центнеров ^[528]. Оплата трудодня снизилась с 1,5 кг хлеба в 1940 г. до 0,367 кг в 1944 г. По Куйбышевской области: за один трудодень в 1940 г. выдавали 1,4 кг зерна, а в 1945 г. только 0,540 кг ^[529]. Для того чтобы выжить и прокормить семью, большинство колхозников начинают игнорировать общественную работу в колхозах и основное внимание уделять развитию своего подсобного хозяйства: самовольно расширять площадь своего участка, засевать его зерновыми культурами, увеличивать поголовье скота, использовать для своих нужд сенокосные угодья.