Германская военная разведка. Шпионаж, диверсии, контрразведка. 1935-1944 - Пауль Леверкюн Страница 43

При планировании транспортировки должны быть учтены следующие факторы: исключительная краткость летних ночей в этих северных широтах; использование судов, обладающих тремя разными скоростями (быстрых моторных лодок, среднескоростных патрульных кораблей и медленных рыболовецких судов); ограничение, налагаемое на использование моторных лодок в открытом море; необходимость прибытия всех этих разноскоростных кораблей к их цели одновременно и в такое время, которое позволит этим кораблям на обратном пути быть вне досягаемости советских береговых батарей на рассвете.

Чтобы справиться с этими факторами, было решено разделить корабли на три группы, отплывающие через точно рассчитанные интервалы времени, при этом первыми отходят рыболовецкие суда, посредине – моторные лодки, а патрульные корабли – в хвосте. Сборным пунктом был намечен мыс в заливе Кумна, откуда две моторные лодки с передовой охраной коммандос под началом двух германских офицеров направятся к выбранному месту десантирования и, если необходимо и возможно, создадут там плацдарм. Только когда все это будет сделано, рыболовецкие суда с основной группой приблизятся к берегу, пока два патрульных корабля останутся на страже у входа в залив.

Первая попытка была сделана 5 июля, но она не удалась из-за неспокойного моря, которое залило почти все лодки. Следующая попытка, 7 июля, в конце концов увенчалась частичным успехом, хотя началась весьма плохо. На обратном пути корабли наткнулись на советский караван с сильным конвоем. Ведущая группа на моторных лодках сумела ускользнуть от конвоя незамеченной, но затем развернулась на 180 градусов, ибо пришла к выводу, что присутствие конвоя автоматически отменяет всю операцию. Группа рыбацких судов сбилась с курса из-за конвоя, а потом из-за ошибки штурмана направилась в залив Локса вместо залива Кумна. Здесь эта группа была атакована легким советским патрульным кораблем, а затем отступила.

У группы патрульных кораблей, которая также наткнулась на конвой, русские потребовали сигналами сообщить о своей принадлежности. Группа немедленно устремилась на запад, дав конвою пройти мимо нее восточным курсом, а потом вернулась на свой прежний курс в кильватере этого конвоя, но обнаружила, что другие группы еще не прибыли. Командующий всей экспедицией принял решение, несмотря ни на что, войти в залив и без дальнейшей защиты высадить свой отряд, состоявший из примерно сорока человек под командой эстонского полковника. Эта операция прошла без происшествий.

10 июля была предпринята третья попытка высадки оставшихся сорока человек и двух германских офицеров.

Однако при пересечении Финского залива суда были обстреляны артиллерией Красного флота и вынуждены ретироваться. В результате этого инцидента следовало предполагать, что русская береговая охрана сейчас находится в полной боеготовности и примет меры для отражения любой попытки высадки подобного десанта; и поэтому было решено прекратить попытки отправки любых дальнейших сил морским путем.

Тем временем была установлена радиосвязь с первой высаженной группой, и было оговорено, как организовать на земле прием подкреплений, которые будут сброшены с воздуха. Вылетев на одном Me-111 и одном Ю-52, остаток отряда благополучно спустился на парашютах.

Задания для этой группы устанавливались 18-й армией, и эта армия была больше заинтересована в сборе информации, чем в диверсионных акциях; последние и в самом деле рассматривались с неодобрением, потому что армия надеялась захватить все сооружения в целости. Также армия не проявляла особого энтузиазма в партизанской войне, в которой цена жертв, как считалось, превышает все пропорции по отношению к достижениям.

А в это время группы, обосновавшиеся внутри Эстонии, раскололись, частично согласно плану и частично из-за действий русских. Одна группа быстро вступила в контакт с германскими войсками, наступавшими с запада, и смогла дать много ценной информации об этом участке театра военных действий, который она уже разведала. Другая группа, действовавшая в деревенской местности, натолкнулась на большой отряд так называемых эстонских лесных братьев – людей, которые из страха депортации или ареста скрывались в лесах. Во время последнего этапа операции эта группа «братьев» под командой эстонского полковника Лейтхаммеля снабжалась по воздуху продовольствием, лекарствами, оружием и т. д.

Таким путем был установлен временный контакт с пятью независимыми группами, которые сообщали о результатах своей разведки по радио, и их дальнейшая тактическая деятельность управлялась штабом по консультации с соответствующей группой армий. Одна группа продвигалась из района Аэгвииду в направлении Ревеля и по пути посылала свои сообщения о вражеских подкреплениях, перебрасываемых в этих местах. Еще одна группа, сброшенная на парашютах к западу от Везенберга, направилась на Нарву и быстро установила связь с германской 16-й армией, которая наступала с целью взятия этого города. Третья группа выполняла разведку в районе Везенберга с особым заданием оставаться поблизости от командования группой войск Красной армии и сообщать о его передвижении.

Несмотря на быстроту передвижения, поток сообщений продолжал поступать без перерыва, а выполненная работа заслужила высокую оценку от армии. Это наверняка был первый и, возможно, единственный случай, в котором велась такая разведывательная работа на германской стороне в столь большом масштабе.

Потери относительно небольшие. Всем группам удалось пробиться назад за германскую линию фронта, и большинство этих людей затем добровольно поступили на службу в вермахт. В конечном итоге две группы одного и того же соединения, чьи дома находились в Оселе, были сброшены на парашютах, и они также выполнили порученную им задачу.

Операция «Эрна», как ее тогда назвали, которая рассматривалась немцами как «разведка боем», приобрела совершенно иное значение в глазах эстонского народа. Многие ее участники по завершении операции вернулись к себе домой, где не замедлили рассказать о своем опыте всем подряд, историю невозможно было удержать в секрете, и очень скоро она стала известна всем эстонцам. Благодаря тому факту, что операция была проведена под немецким руководством и что эстонцам была дана привилегия выступать за свое отечество и нанести первый удар в борьбе за освобождение, командный состав и особенно сам командир заслужили огромное уважение и доверие в эстонских националистических кругах. Эти факты свято берегли, когда позднее из соображений высокой германской политики было отказано в формировании эстонских частей на том основании, что нежелательно позволять эстонцам участвовать в освобождении своей страны и тем самым дать им законное право требовать признания их заслуг. Доверие к германскому командиру операции «Эрна» никогда не угасало и имело огромное значение, когда в результате совершенно немыслимой политики немецкой гражданской администрации Эстония постепенно была отчуждена от рейха. Германский командир со своей стороны никогда не обманывал доверия эстонцев и никогда не был причиной разочарований эстонского народа».

Несмотря на все напряженные усилия советской разведки «запечатать» свою страну, все равно в течение всей войны оставалось определенное число источников, способных получать донесения из самой России, – или те, кто, во всяком случае, утверждал, что способен это сделать. Возможно, самый удивительный случай произошел с агентом, работавшим под псевдонимом Клатт.