Коломяги и Комендантский аэродром. Прошлое и настоящее - Сергей Глезеров Страница 43
Коломяги и Комендантский аэродром. Прошлое и настоящее - Сергей Глезеров читать онлайн бесплатно
На Комендантском аэродроме аэронавтов встречали торжественно, с оркестром. На аэродром прибыли городские и военные власти, немецкий посол фон Дирксен, известный полярный исследователь О.Ю. Шмидт — в ту пору директор Арктического института, а впоследствии академик, Герой Советского Союза. Приехал даже президент Академии наук СССР А.П. Карпинский, которому было тогда 84 года. «Этого представительного, белого как лунь старика поддерживали под локоточки его помощники, — вспоминал Э.Т. Кренкель. — Президенту явно нелегко дался выезд на аэродром, но, по- видимому, в его глазах исследовательский рейс цеппелина в Арктику был слишком большим событием, чтобы оставить его без внимания».
«Посадка дирижабля, да еще такого огромного, — дело не легкое, — продолжал Э.Т. Кренкель. — И все же, несмотря на какие-то совершенно не укладывавшиеся в воображении размеры, посадка, повторяю, прошла великолепно. С передней части гондолы нашего корабля были сброшены причальные канаты — гайдропы, выделявшиеся своей белизной на зеленом фоне аэродрома. Умение поймать гайдроп — своего рода критерий уровня аэродромной команды. К великому удивлению немцев, людей в воздухоплавательном деле весьма многоопытных, команда, почти не сдвинувшись места, быстро овладела гайдропами и подтянула нашу махину к причальной мачте. Мачта была сделана с таким расчетом, чтобы гондолу цеппелина можно было прикрепить к ее вершине. На вершине этой башни имелся вертлюг. В зависимости от ветра цеппелин, обладавший огромной парусностью, поворачивался, как флюгер, в том или ином направлении». Очевидцы вспоминали, что зрелище было незабываемым. В ту ночь ярко высвеченный прожекторами дирижабль «пил» подъемный газ, горючее и воду (балласт). Охрану воздушного корабля всю ночь, пока он находился на Комендантском аэродроме, несли курсанты Военно-теоретической школы летчиков.
Неподалеку на том же аэродромном поле проходил торжественный банкет, посвященный укреплению советско-германских научных связей. В центре внимания находились командир дирижабля доктор Эккенер и профессор Р.Л. Самойлович. На следующий день дирижабль, погрузив подарки от Осоавиахима — минеральную воду, ветчину, икру и конфеты, — произвел контрольное взвешивание и, оторвавшись от причальной мачты, взял курс на Архангельск.
Экспедиция прошла удачно: команда выполнила почти все намеченные задачи — сбросила грузы группам зимовщиков, запустила первые радиозонды. На обратном пути посадка дирижабля в Ленинграде оказалась невозможна из-за погоды. Поэтому все знаки уважения вернувшимся из Арктики исследователям воздали во Фридрихсхафене — родовом поместье графов Цеппелинов на берегу Боденского озера, откуда и осуществлялся старт «Графа Цеппелина»...
Огромную роль Комендантский аэродром сыграл во время ленинградской блокады. Здесь приземлялись «Ил-2» и «Дугласы», привозившие продовольствие и увозившие на Большую землю ленинградцев. Кроме того, на Комендантском аэродроме базировались полки истребительной авиации.
После войны, до 1959 года, здесь базировалась транспортная авиация Ленинградского военного округа, а также ряд служб и подразделений Военной инженерной академии им. А.Ф. Можайского и Военной академии связи. В 1963 году полеты с Комендантского аэродрома прекратились. По воспоминаниям коломяжских старожилов, территория бывшего Комендантского аэродрома представляла собой к концу 1960-х годов огромное пространство, занятое огороженными складами и хозяйственными постройками, многие из которых стояли заброшенными. Пустые места представляли собой, главным образом, болотистые участки, поросшие кустарником и камышами.
Впрочем, вернемся в Коломяги начала XX века. Так сложилось, что в эпоху революционных потрясений Коломяги оказались обойдены вниманием В.И. Ленина: здесь нет ни одного места, куда бы ступала нога «вождя мирового пролетариата». Действительно, в советское время среди почти трехсот мемориальных ленинских адресов нашего города Коломяги не значились, хотя соседняя Удельная отмечена сразу несколькими. Тем не менее партийно-советские историки, изучавшие любое явление с точки зрения той пользы, которую оно принесло делу марксизма-ленинизма, все-таки смогли доказать, что Коломяги имеют отношение к «пролетарской борьбе», а значит, достойны уважения.
В 1905—1906 годах боевая техническая группа, руководимая большевиком Л.Б. Красиным, устроила в Коломягах подпольную террористическую базу под видом кустарной мастерской детских игрушек. По воспоминаниям Н.Е. Буренина, «в мастерской изготовлялись оловянные солдатики, игрушечные пожарные машины, паровозики и т.д. Главное же назначение этой мастерской состояло в обработке оболочек для бомб». В те же годы в Коломягах у своих родственников бывал член боевой группы Александр Михайлович Игнатьев — инициативный деятель по доставке оружия в Россию из-за границы.
В 1907 году в лесу близ Коломяг проходила маевка петербургских рабочих. Проведение подобных акций в окрестностях Коломяг, по-видимому, стало традицией. В 1914 году на такой маевке выступал видный деятель большевистской партии Г.И. Петровский.
Встречались поборники революционных взглядов и среди жителей Коломяг. Так, в 1911 году в Коломягах поселились вернувшиеся из эмиграции супруги Пахуновы — Элеонора Францевна и Александр Георгиевич, связанные с русским революционным движением. Здесь, в Коломягах, у Пахуновых бывали многие участники революционного движения, среди них, к примеру, P.C. Землячка.
«Элеонора Францевна Пахунова всю жизнь была учителем истории, — вспоминает ее внучка Наталья Александрова Малыгина (Васильева). — Она начала учиться в Тбилиси на курсах учителей, а закончила образование в Германии. В Коломягах Пахуновы сразу же арендовали жилье на нынешней Горной улице, потом переехали на 3-ю линию 1-й половины, а весной 1942 года обосновались на Тбилисской, 13, где и жили до сноса дома в 1986 году. В Коломягах родилась в 1913 году моя мама Галина Александровна Малыгина, ставшая инженером-геологом. Она прожила в Коломягах всю жизнь».
О жизни в Коломягах в эпоху Первой мировой войны и революций известно немного. Хотя есть любопытный исторический факт, приводившийся краеведом П.Н. Лядовым: в начале войны рядом с Коломягами установили несколько зенитных орудий для защиты Петрограда от налетов неприятельских аэропланов. По-видимому, они так и не пригодились, а имели больше морально-психологическое значение...
Революционный 1917 год изменил многое в судьбе Коломяг, в том числе и в отношении административно-территориального деления. Если до 1917 года Коломяги входили в состав Стародеревенской волости Петроградского (до 1914 года — С.-Петербургского) уезда Петроградской (прежде — С.-Петербургской) губернии, то в 1917 году деревню отнесли к Новодеревенскому району Петрограда (после его упразднения — к Петроградскому району). То есть именно в 1917 году Коломяги формально вошли в городскую черту, хотя реально это не отразилось пока на сельском образе жизни.
В первые годы после революции в Коломягах на базе бывшей помещичьей усадьбы создали сельскохозяйственную артель, а некоторые крестьяне объединились в гужевую трудовую артель.
Свидетелем голодных лет времен Гражданской войны служит документ из семейного архива Россетов, датированный 29 мая 1918 года. Это удостоверение, выданное Адольфу Россету сельскохозяйственным отделом при Совете рабочих и солдатских депутатов Новодеревенского района, «в том, что ему разрешается обработать под огород в текущем году участок земли, помещающийся в Коломягах, по Новой и Полевой улицам, д. 19 и 21».
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments