Непал. Винтажный роман - Александр Чумиков Страница 43

Самой приятной неожиданностью для Мориса стало то, что он сможет пользоваться настоящей кроватью. После саней, носилок и «дэнди» простое возлежание на свежих простынях с возможностью разбрасывания забинтованных и саднящих рук и ног в стороны и без ограничений уже доставляло удовольствие.

Жак снял бинты со всех ран и попросил Мориса побыть несколько часов без повязок. Это вылилось в нелёгкую задачу: ни к чему нельзя прикоснуться; нужно лежать, задрав конечности, и тщательно оберегаться от мух и комаров, от которых не уберегало и комфортное пространство дворца. Как возможно спокойно лежать, когда вокруг летает и жужжит туча мух! Огромные, с красными брюшками, они прилипают, как пластырь, и согнать их затруднительно! А в ранах кишат черви. Жак успокаивал и пояснял, что они очищают рану лучше любого современного лекарства…

Тут Морис отвлекается от сюрреалистического повествования и вдруг говорит:

– А знаете, именно тогда я вдруг понял, как нам повезло.

– Что остались живы?

– Нет, другое. В самом факте, что ты остался в живых после срыва или другой травмы, не всегда заключается везение. Иногда подумаешь: уж лучше умереть. Понимаете, когда человек умер, ему безразлично, повезло или не повезло, он же этого больше не понимает, поскольку просто не существует. А когда наступает быстрая смерть, она вообще приходит для человека, тем более альпиниста, зачастую незаметно. Лез, например, клаймер по стене, сорвался и полетел. Пара ударов о скалу или лёд – и даже мозг не успевает понять, что наступил конец; мозг до самого последнего момента уверен, что жизнь продолжается. Но когда альпинист ранен, травмирован – представьте, в каких условиях это происходит, – он испытывает неимоверные муки, а часто длительные мучения заканчиваются той же смертью.

– В чём же в таком случае заключалось ваше везение? Вы ведь тоже испытывали мучения?

– Да, конечно. Но у нас всегда рядом находился доктор. Это и есть везение! Мы испытывали боль; кричали, когда он делал свои операции, но при этом были счастливы.

И не мы одни! Вокруг доктора случилось много любопытных историй. Когда мы «путешествовали» в носилках, на спинах шерпов, то проходили через селения или поблизости от них. Пока все были здоровы, доктор Жак не отличался внешним видом от прочих участников группы. Но теперь, когда он производил с нами необходимые манипуляции – совсем не пятиминутные и необязательно в палатке, а чаще на открытом воздухе, Жак становился как врач хорошо узнаваем для окружающих. Слух о волшебном докторе быстро распространился по горам. Почему волшебном? Потому что любой доктор для непальцев в то время и в тех местах считался чародеем.

К нам потянулись люди. Раз принесли мальчика тринадцати лет. «В чём проблема?» – спрашивает Жак. «Да вот, – говорят, – не ходит, помогите». И утверждают при этом, что у парня повреждена нога. «А давно он не ходит?» – интересуется Жак, осматривая ногу. «С рождения…» М-да…

В другой раз родственники привели юношу на здоровых ногах, но с двойным открытым переломом руки – кость вылезала наружу, рука гноилась и раздулась до невероятных размеров. Жак предложил ампутацию как единственное средство спасения. Родственники отказались и просили только о перевязке. С большим трудом Жак вставил кость на место, наложил гипс и сделал перевязку. Непальцы с благодарностью ушли.

«Что будет дальше?» – спросили мы у доктора. «Что-что… Умрёт через неделю или две: повязку менять они вряд ли будут, нагноение возобновится, начнётся гангрена…»

Доходило до грустных курьёзов. С немалыми усилиями, через переводчика-шерпа, не блестяще знающего английский язык и совсем не понимающего по-французски, Жак выяснял заболевание очередного посетителя, а потом подбирал для него лекарство из наших не совсем уж скудных запасов. Непальцы живо делились впечатлениями, а потом… обменивались этими лекарствами между собой. В конце концов Жак стал давать им безвредные пилюли: отстанут, и ничего плохого не случится.

Местные жители никогда раньше не видели докторов, но слышали, что такие существуют. Вот я и говорю, что нам повезло. Не будь Жака, мы с Луи просто сгнили бы заживо, мучительно и не слишком быстро…

На следующий день группа готовилась к большому дурбару – торжественной аудиенции у короля. Посольский чиновник объяснял порядок церемонии, подготовленной в королевском дворце. Сперва будет строго регламентированная официальная часть, потом общение примет более свободный характер. Путники должны облачиться, ни много ни мало, в белые смокинги. Откуда они возьмутся? Ха! Смокинги находились в багаже группы от самого Парижа.

В назначенный час путешественники, побритые и переодетые, на двух огромных машинах въезжают за ограду дворца, абсолютно недоступного простым смертным. В городе вокруг дворца царят грязь и нищета, а здесь взгляду открывается подстриженная зелёная аллея во французском стиле, уютные беседки, прекрасное ухоженное озеро. Восходителей встречает целое соединение всадников-гурков на породистых лошадях – все они в красной одежде, с висячими усами, вооружены пиками.

Друзья Мориса высаживаются из авто и направляются ко входу во дворец. Для главного героя приготовлены сидячие носилки. Солдаты поднимают его по лестнице, а магараджа в белом мундире, усеянном множеством необычных орденов, выходит навстречу. Его головной убор украшен крупными драгоценными камнями, среди которых выделяется феноменальный по величине бриллиант. Усы в стиле императора Франца-Иосифа делают внешность магараджи ещё более величественной…

Стоп! Морис неоднократно упомянул магараджу. Каков его статус? Магараджа – это король? Морис поджимает губы и поясняет, что магараджа не король, а премьер-министр. Любопытно, что такая должность, как и королевская, передаётся по наследству братьям или сыновьям главы правительства.

Магараджа извиняется за то, что король не может присутствовать на церемонии, мол, болен. Вообще-то он почти никогда не общается с подданными, олицетворяя духовную власть. В этот раз король очень хотел появиться, но вот болезнь… Впрочем, в зале находится целая куча наследных принцев, которые выказывают восходителям всяческое почтение. Но что же всё-таки с королем? Вероятно, болезнью прикрывалось нечто более серьёзное?

Я не ошибся. Вскоре Морис аккуратно разъясняет нам суть интриги. Как раз в том году Индия, «старший брат» Непала, обрела независимость. На новом историческом витке обострилась борьба между кланами обеих стран за власть. Вокруг короля Непала сложилась непростая ситуация, он мог просто-напросто потерять престол, а возможно, и жизнь, поэтому счёл за благо временно скрыться от публики. Таким образом, для Мориса и его друзей осталось неизвестным, что в действительности происходило с королем во время чествования победителей вершины и где он находился…

Члены французской экспедиции во главе с послом официально поблагодарили магараджу и преподнесли ему от имени президента своей страны стенной ковер ручной работы. В ответ магараджа сказал, что с радостью разрешил восхождение, что вдвойне рад его успеху и втройне – что оно послужило укреплению отношений между Францией и Непалом, некогда установленных усилиями его отца и Сильвена Ли, великого французского учёного, специалиста по санскритскому языку. На груди магараджи путешественники заметили крест Почетного легиона.