Славянские мифы. От Велеса и Мокоши до птицы Сирин и Ивана Купалы - Александра Баркова Страница 43

Да по погостом и по селом ходят лживые пророки, мужики и женки, и девки, и старые бабы, наги и босы, и волосы отростив и распустя, трясутся и убиваются. А сказывают, что им являются святая Пятница и святая Анастасия и велят им заповедати хрестияном каноны завечати. Они же заповедают крестьяном… в пятницу ручного дела не делати, и женам не прясти, и платья не мыти, и каменья не разжигати.

Имя Параскева означает «пятница» (буквально «приготовление к субботе»), имя Анастасия – «воскресение». Упомянутый современный украинский запрет на рукоделия относится к воскресению. В быличках и духовных стихах Пятница жалуется, что женщины постоянно нарушают запрет на рукоделие в эти дни, поэтому грудь святой истыкана веретенами, а ее волосы наматывают вместо кудели.

Величание Пятницы в виде избираемой женщины, которую водят по селам с распущенными волосами, дожило до XIX века.

Мы уже упоминали запрет на оставленное неубранным на ночь женское рукоделие. Считалось, что брошенную работу за женщину будет делать Мокошь, однако это приблизит смерть рукодельницы.

Топоров и Иванов настаивают на том, что Мокошь – жена Перуна, однако этому нет никаких доказательств. Вопреки их утверждениям, богиня-пряха не является женой громовержца: скандинавская Фригг – жена верховного бога Одина, но громовержец – его сын Тор; греческая Гера – жена верховного бога громовержца Зевса, но она не пряха, хотя и покровительница женщин и брака; индийский Индра вообще не имеет супруги в гимнах Ригведы… То есть «кабинетный миф» о браке Мокоши и Перуна не подтвержден ни славянскими данными, ни сравнительно-историческим материалом.

Остается открытым и вопрос, что это за огромная женская фигура, столь распространенная в северной русской вышивке. По опыту экспедиций, практически в каждой избе в конце ХХ века можно было увидеть на иконах полотенца с ее изображением. Даже в конце ХХ века русские крестьянки четко противопоставляли архаические и городские узоры: цветы и виноград, вышитые по сложным схемам, размещались на занавесках, на концах бытовых полотенец, а архаические вышивки, основанные на счете до трех, – на старинных полотенцах в красном углу.

Изображения огромной женщины часто сочетаются с фигурами небольших, «человеческих» женщин, а также с богатым растительным орнаментом. Применима ли к ней цитата из «Слова об идолах»: «…и недели день и кланяются, написавше жену в человеческ образ тварь»? Другой антропоморфной богини («жена в человеческом образе») мы не знаем, а связь с «неделей» (т. е. воскресеньем, днем, когда ничего не делали), вероятно, указывает на Мокошь. Несомненно, полотенце – идеальное место для изображения богини рукоделий.

В любом случае этот образ в сознании крестьян соотносился с материнской силой, защищающей их, то есть вобравшей в себя и Богородицу, и мать сыру землю (изображений которой мы не знаем), и даже советский плакат «Родина-мать зовет!», где мы видим ту же самую гигантскую женскую фигуру в красных одеждах с воздетой рукой. Религии меняются, но образ Богини-матери проходит сквозь них.

Глава 5. Почему сказки и былины – не мифы?

Миф, эпос, сказка

Читатель, вероятно, удивлен: книга почти подошла к концу, а в ней до сих пор не было ни Бабы-яги, ни Змея Горыныча, ни Жар-птицы, ни прочих сказочных персонажей, знакомых с детства.

Прежде всего объясним: Змей Горыныч – не сказочный персонаж, а былинный. Современная культура разницу между сказками и былинами совершенно не осознаёт, но сто лет назад, когда былинная традиция умирала, приговором ей стали именно слова «Пожалуй, сказка все это».

Так в чем же разница между мифом, эпосом (в частности, былинами) и сказкой?

В традиционном обществе сказка играет ту же роль, что фэнтези – в современном: это рассказ о чудесном, в который никто не верит. Он предназначен для развлечения. Конечно, в основе сказки лежат древние мифы, но они опираются на совершенно иной образ жизни, иную систему ценностей (когда убивать слабого – не просто нормально, а действительно гуманно). Сказка перестала быть предметом веры не потому, что древние мифы «забылись» (они не забыты, раз сказка существует до сих пор!), а потому, что радикально изменилось общество.

Эпос – это идеальное прошлое народа. Исторические реалии в нем, конечно, присутствуют, но в исправленном виде. У нас есть полдюжины сюжетов о нашествии татар, и все они построены по общему принципу: в Киеве не осталось богатырей, кроме главного героя былины, приходят татары, и главный герой сразу (или не сразу) их разбивает. Никакого татарского ига в былинах нет и быть не может. Другой пример: былина «Илья и Идолище» начинается с того, что Идолище Поганое захватило Царьград. В основе – реальный исторический факт: 1453 год, взятие Константинополя войсками Мехмеда II. Но приходит Илья Муромец, побеждает Идолище – и Царьград снова становится православным городом. Степень волшебности врагов в былинах бывает разной: от Змея Горыныча (чудище в чистом виде) до полулюдей-получудищ (Идолище, Тугарин на крылатом коне) и вполне исторических татар.