Закулисье Февраля. Масоны, заговорщики, революционеры - Константин Писаренко Страница 43

Кто привлек внимание к почтенному ветерану на судьбоносном совещании 28 августа, неизвестно. Тем не менее большинство министров одобрило идею рокировки первого лица. Керенский этому решению подчинился. Оставалось того, кто мог до срока примирить правых и левых, найти и привезти во дворец. Увы, Милюков замешкался с поиском. Зарудный оказался расторопнее, и шанс уберечь Россию от гражданской войны исчез. 29 августа поступили первые сведения, подтвердившие преждевременный оптимизм Брамсона. 30 августа крах Корнилова обрисовался отчетливо. Некрасов понял, что Керенский теперь никуда не уйдет и рано или поздно будет сметен большевиками, а потому вечером объявил о своей отставке. Утром 31-го отставку «серого преосвященства» приняли. И, похоже, без особых сожалений. Ведь Николай Виссарионович обещание не исполнил. К тому же о нем «отзывался нелестно» даже князь В.Н. Львов, опасавшийся, по откровению И.А. Добрынского, того, что «этот авантюрист когда-нибудь может вовлечь доброго Александра Федоровича в беду».

Почему человек, фактически подыгравший Некрасову, произнес подобную тираду? Не потому ли, что курсировал между Петроградом и Могилевым не совсем по собственной воле?! Да, мотивы Львова неясны, загадочны. Нет также оснований утверждать, что кто-то из окружения Керенского уговорил или принудил синодского экс-обер-прокурора провернуть выше описанный кульбит. Тем не менее князь двух особо важных персон российской политики августа 1917 года рассорил, создав условия для финального раунда борьбы за республику для всех, а не для правоверных патриотов или радикальных марксистов. К сожалению, успехом она не увенчалась.

Пережив крах, Некрасов махнул на все рукой и уехал в Гельсингфорс, где 13 сентября вступил в должность финляндского генерал-губернатора. Керенский попробовал сопротивляться и взял в союзники командующего Московским военным округом полковника А.И. Верховского, по духу близкого к большевикам. 30 августа его назначили военным министром в чине генерал-майора. Тандем распался через полтора месяца, 21 октября. Верховского уволили на две недели в лечебный отпуск за настоятельное требование немедленного заключения с Германией сепаратного мира. Инициативу, явно большевистскую, коллеги отвергли, и опальный министр отправился вслед за Некрасовым в Финляндию, на Валаам.

Преемником ему Керенский выбрал… А.А. Маниковского. 23 октября правительство вручило генералу временное управление министерством «под общим руководством министра-председателя». С какой целью Александр Федорович оказал доверие протеже Некрасова, мы едва ли теперь узнаем. 24 октября большевики прервали жалкие метания своего заклятого друга, решившись, наконец, свергнуть временное правительство и сформировать новое, советское. В ночь на 26 октября Зимний дворец пал, и арестованных в нем министров, в том числе и Маниковского, отвели в Петропавловскую крепость. Керенский днем 25-го успел покинуть город на авто американского посла. А Некрасов превратился в постороннего наблюдателя уже 25 октября 1917 года, будучи по служебной надобности в Петрограде.

Приход к власти большевиков позволил нашему герою вернуться к частной жизни. Он счел собственную миссию завершенной: Россия стала республикой, пусть и не такой, как хотелось бы, но все-таки… Более года Николай Виссарионович пытался устроиться на постоянную, спокойную работу в Питере, Москве, позднее в Омске. С неизбежностью разгоревшаяся в стране Гражданская война побудила уйти в подполье, сменить фамилию. Некрасов Н.В. преобразился в Голговского В.А. Под этим псевдонимом и нанялся в мае 1919-го чиновником Центрального рабочего кооператива в Казани. Излишнее трудовое рвение обернулось разоблачением и арестом в марте 1921 года. Однако серого кардинала Керенского не расстреляли, а через месяц отправили в Москву, где после личной встречи с В.И. Лениным в конце мая ему предложили место в Центросоюзе. Там он налаживал советскую потребкооперацию, пока 3 ноября 1930 года вновь не угодил в тюрьму. По делу «Союзного бюро ЦК РСДРП (меншевиков)» 25 апреля 1931 года Некрасова приговорили к десяти годам концлагерей.

Впрочем, почти сразу Николай Виссарионович попал в «шарашку» по специальности: Особое конструкторское бюро на Большой Лубянке, затем на станции Медвежья Гора в Карелии, где разрабатывались технические проекты для Беломорканала. Позднее трудился в городе Дмитров для канала Москва – Волга. Правда, уже в марте 1933 года репрессированный инженер заслужил освобождение, после чего остался на стройке вольнонаемным. За второй канал в июле 1937 года удостоился ордена Трудового Красного Знамени. Роковым для него оказался третий арест в июне 1939-го. Обвиненного в организации покушения на Ленина в январе 1918-го, Некрасова приговорили к высшей мере и 7 мая 1940 года казнили.

Что касается «фаворита» «отца-основателя» российской республики, А.А. Маниковского, то из крепости генерал вышел почти сразу – 28 октября. Советская власть предложила опытному специалисту продолжить руководство военным министерством. Однако уже 20 ноября 1917-го его арестовали вновь: слишком активно препятствовал некомпетентному вмешательству в дела родного ведомства советских пламенных военкомов. Заступничество Подвойского, Шляпникова и Коллонтай вызволило профессионала через десять дней из заточения. Маниковский опять возглавил ГАУ, ныне формировавшейся Красной армии. Потом командовал Центральным управлением снабжения, заседал в Артиллерийском комитете. Своим становлением на ноги советская артиллерия обязана во многом именно Алексею Алексеевичу. Погиб талантливый военспец в октябре 1920 года в железнодорожной аварии в районе Харькова, в дни подготовки Южного фронта к освобождению Крыма от Врангеля.