Исповедь сталинского поколения - Луиза Гагут Страница 42

Я понимаю, Вам трудно и подчас больно видеть, как подлецы и клеветники извращают слова Ивана Тимофеевича. Но, поймите, это участь каждого, кто становится на трудный путь борьбы за правду и справедливость. Как говорили во время войны, „Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!“ Желаю Вам крепкого здоровья и доброго настроения. Верьте, что Иван Тимофеевич не одинок. Мы с ним, рядом. И в обиду его не дадим!»

Белова К. И. Фронтовичка. Ленинград. «Поздравляю Вас с праздником — днем рождения Ивана Тимофеевича. И с Вашим праздником… В годы войны он добровольцем ушел защищать нашу Родину. И честно, героически дрался с фашистами. Это Ваша гордость, что Вы вырастили такого героя. И до сих пор он остается преданным сыном Родины. Иван Тимофеевич всеми нами глубоко уважаемый человек. Он ведет большую патриотическую работу, непримирим ко всем, кто предает наши идеалы. Он дарит людям свою душевную доброту и горячее сердце. Если бы Вы видели, как тянутся к нему люди. И большое Вам спасибо за Ивана Тимофеевича от всех единомышленников. Я, его однополчанка, преклоняюсь перед ним и перед Вами за Вашу долгую, мужественно прожитую жизнь. Счастья Вам, дорогие добрые люди!»

Пишут недруги мои

Разные они. От злобного анонимщика, готового распять меня, но не решающегося на это, до не менее злобного врача-психиатра, тоже считающего, что я достоин распятия, но предпочитающего ограничиться в отношении меня помещением в психушку. Ранее свято верившие в «боях построенный социализм» граждане под напором бездоказательных «разоблачений сталинизма» и публикаций о «миллионах жертв на его совести» сначала растерялись, а потом уверовали в предложенную им «правду» и стали воинствующими антисталинистами. Но всех их, моих противников, объединяет нежелание (или неспособность) критически осмыслить газетные и журнальные материалы, самостоятельно разобраться в трудных вопросах отечественной истории и попытаться понять мою точку зрения.

Туманов Г. И. Горьковская обл. «Я, как и Вы, тоже с 1926 года рождения. Познакомился с Вами, когда увидел фильм „Очищение“ о том, как Вы обвиняли Адамовича, который якобы посягнул на Ваши достоинство и честь. Я — Ваш сверстник, и хотя у нас разные судьбы, учиться, постигать школу жизни мы начали одновременно. В тридцатые годы пионерами пели песню „О Сталине мудром, родном и любимом“, верили, что „Сталин — нашей юности полет“. Наверное, оба школьниками по-своему боролись с „врагами народа“: на тетрадной обложке в рисунке из сказки Пушкина „Песнь о вещем Олеге“ выискивали якобы зашифрованные вражеские лозунги…

Но после школьных лет, как я предполагаю, наши пути стали расходиться. Вы были на фронте, потом институт, юрист и продвижение по служебной лестнице. Я же после семилетки стал электромонтером. В комсомольском возрасте я не менял своих взглядов на образ вождя, хотя кое-что уже знал о репрессиях, о страхе, ужасе ни в чем не повинных людей, которых арестовывали ночью, знал нелегально существовавшую в народе песню „Письмо зеку Сталину из Туруханской ссылки“. И когда умер Сталин, искренне прослезился.

Прозрение наступило после XX съезда КПСС. Настоящее же прозрение наступило только сейчас. Оно необратимо. Сталинская инквизиция ушла в прошлое. И, по-моему, не честь и достоинство Вы защищали на суде, а главная Ваша забота — „не поступиться принципами“, которые проникли в ваши „гены“. Но нет, не удастся Вам и Вашей единомышленнице Нине Андреевой реабилитировать кровавый путь Иосифа Виссарионовича: слишком много еще живых свидетелей его преступлений, да и десятки, сотни тысяч безвестных могил в бескрайних просторах Сибири зовут к торжеству справедливости. Напрасно Шеховцовы, Андреевы и им подобные пытаются доказать, что Сталин построил социализм и победил в Отечественной войне. Советские люди не хотят социализма по-сталински, по-брежневски: они верят, что ленинские принципы социализма восторжествуют».

Ответ на письмо моего сверстника.

26 января 1988 года на Центральном телевидении мне передали Ваше письмо «Хочу сказать тов. Шеховцову». Не имел возможности сразу ответить на него. С тех пор прошло два года. Все это время я анализировал поступавшие на мое имя по домашнему адресу письма — а их более тысячи. Только за два месяца, истекшие после демонстрации фильма «Очищение», на Центральное телевидение поступило семь с половиной тысяч откликов на этот фильм. Работники ЦТ отобрали и передали мне отклики, авторы которых отрицательно относятся к моим взглядам на Сталина и нашу историю. Таких откликов оказалось шесть процентов к числу поступивших на ЦТ. Такой же удельный вес составляют и поступившие по моему домашнему адресу письма с аналогичной оценкой моих взглядов на указанные вопросы.

В числе полученных мной на ЦТ писем было и Ваше. Оно — единственное, в котором сверстник так оценил мои взгляды. Сейчас, когда я уже проанализировал поступившую на мое имя почту, могу ответить Вам более взвешенно, чем если бы сделал это сразу, «по горячим следам». Первое: ни один фронтовик, в том числе и наш одногодок, не настроен так ко мне, к нашей истории и Сталину, как настроены Вы. В том числе и те, которые «сидели» при Сталине. Среди граждан нашего поколения, не участвовавших в боях на фронтах Отечественной, есть такие, кто разделяет Ваши взгляды. Они входят в те самые шесть процентов, о которых я говорил выше.

Вывод напрашивается сам собой: те, кто прошел испытание огнем, не отреклись от Сталина, несмотря на XX съезд партии и сегодняшние «разоблачения». Вы отреклись. И, наверное, не только потому, что не были на фронте. В не меньшей степени из-за отсутствия идейной закалки, твердых убеждений и желания самому разобраться в материалах того же XX съезда и сегодняшних газетных и журнальных публикаций о Сталине и его времени. По Вашим высказываниям отчетливо видно, что вы оперируете лишь аргументами, почерпнутыми из этих бездоказательных публикаций. Ничего Вашего, личного нет, все заимствованное, не Вами придуманное. Вы бездумно повторили чей-то вымысел насчет выискивания в рисунке на тетрадной обложке вражеских лозунгов. Никто из сотен слушателей — наших сверстников, к которым я обращался во время дискуссий с вопросом о «выискивании», не подтвердил Ваших «показаний». Собственно, это не Ваши, а заимствованные из чьих-то бездоказательных публикаций «показания». Признайтесь честно, хотя бы самому себе, в этом.

Вы тогда, в пионерские, школьные годы, а затем и в комсомольские, не слыхали ни о каком «страхе, ужасе ни в чем не повинных людей, которых арестовывали ночью». И это Вы все взяли из тех же публикаций — прямо-таки их цитируете. Недавно я произвел обследование в том районе города, где живу. С довоенного времени здесь сохранились дома индивидуальной застройки, живы и многие их обитатели, сохранившие в памяти довоенные годы. Не поленился — обошел эти дома и побеседовал с их обитателями (119 домов, 175 человек). Оказалось следующее.

Ни один человек из числа проживавших в этих домах в довоенные годы не был репрессирован. Никто из здравствующих ныне граждан не испытывал в те годы страха и не имел понятия об «ужасе ни в чем не повинных людей». А об арестах ночью узнали только недавно (в годы перестройки) из газет. А почему бы и Вам не последовать моему примеру? Делать это надо не откладывая, потому как время безжалостно косит довоенные поколения.