Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина 1914-1919 - Николай Реден Страница 42
Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина 1914-1919 - Николай Реден читать онлайн бесплатно
Пока я его разглядывал, на сцене появилась новая певица. Это была хорошенькая, молоденькая блондинка, но у меня сложилось впечатление, что она с трудом справляется со своей ролью. Ее лицо покрывала неестественная бледность, голос дрожал и фальшивил. Я желал, чтобы девушка допела и сумела уйти со сцены, не упав в обморок. Внезапно позади меня послышались свист и топанье ногами — немец выражал свое неудовольствие.
Я сидел между ним и сценой, и он мог хорошо меня видеть. Поймав его взгляд и стараясь, чтобы он услышал меня, я сказал:
— Девушка нездорова… Оставьте ее в покое.
Секунду немец пребывал в замешательстве, затем его лицо исказила гневная гримаса. Он рассердился и произнес размеренным тоном:
— Я плачу деньги за развлечения и не желаю платить за неудавшихся певичек!
Он демонстративно выпятил губы и пронзительно свистнул. У меня от ярости застучало в висках. Я вскочил и пошел к его столику.
— Если вы во время пения девушки только пикнете, я выброшу вас отсюда!
Официанты тотчас окружили нас. Распорядитель медленно, но выразительно сказал:
— Не хочу вызывать полицию, но придется сделать это, если оба господина не покинут заведение.
Я сразу понял, что пьяная ссора забавляет посетителей кабаре; допил свой напиток, оплатил счет и спустился по лестнице к выходу. Когда подошел к двери, официант взял меня за рукав:
— Молодая артистка ждет вас в своей уборной…
Девушка встретила меня у входа на сцену. Она выглядела ослабевшей и усталой, ее рука дрожала.
— Вы были так добры ко мне, — сказала она.
— Надеюсь, это ничем не повредит вам. — Я опасался, что владелец кабаре сочтет ее виноватой за ссору среди публики.
— Это было мое последнее выступление в любом случае, — ответила она. — Вы русский, не так ли?
Прежде чем я смог ответить, она сказала:
— Если вы не спешите, подождите несколько минут и проводите меня.
Бенита проживала в двухкомнатной квартире, где мы просидели до утра, беседуя и выкуривая огромное количество сигарет. Она начала карьеру в 1915 году девушкой по вызову. Говорила, что русские офицеры очень веселы. Она любила петь для них. С революцией пришли тяжелые времена, она постепенно приобрела привычку употреблять кокаин. Решила вылечиться, и врач рекомендовал ей три месяца отдыха и спокойствия. Этим вечером ее появление в кабаре было последним.
С этого времени мы с Бенитой проводили большую часть времени вместе. В светлые солнечные дни мы долго гуляли среди пахнущих хвоей сосен или, найдя уединенное место на скалистом побережье, сидели, глядя на бегущие волны. Вечерами мы говорили о прошлом и будущем, но тщательно избегали настоящего, которое для обоих казалось бессмысленным. Внешне наша жизнь не менялась, но мы чувствовали себя более счастливыми и менее одинокими.
В апреле, наконец, пришли долгожданные вести. Подполковник встретил меня в кабинете Русского комитета с широкой улыбкой и сказал:
— Утром вам выдадут визу, а завтра сможете отплыть. Когда прибудете в Ревель (прежнее название Таллина. — Примеч. пер.), явитесь в морской отдел Северо-западной армии. Вот ваши документы. Удачи!
Я мгновенно забыл месяцы переживаний и неопределенности. Помчался к тете и сообщил ей, что отбываю следующим утром в 11 часов. Остаток дня прошел в прощальных визитах. Родственники один за другим выражали сожаление, но в душе разделяли мой энтузиазм.
Опечалило только расставание с Бенитой. Мы привыкли к постоянному общению друг с другом и знали, что расстаемся навсегда: революция отучила планировать будущее.
…На следующий день, когда финское побережье скрылось из вида, я понял, что период бездействия окончательно завершился. Ушли в прошлое блуждание в темноте, необходимость поиска решений, месяцы беспокойного ожидания. Через несколько часов я стану частицей военной машины, определятся мои обязанности. Я напряженно смотрел вперед, желая скорее увидеть на горизонте полоску земли.
После полудня пароход пришвартовался в Ревеле. Вслед за быстрой проверкой документов и досмотром багажа военными и таможенными чиновниками мне позволили сойти на берег. По пути в комендатуру я с любопытством оглядывался вокруг. В отличие от Гельсингфорса узкие мостовые эстонской столицы казались запущенными. Городская жизнь и люди тоже казались другими. Очевиден был контраст между хорошо одетыми горожанами, прогуливающимися по тротуарам ухоженных улиц Гельсингфорса, и здешней пестрой толпой людей, одетых кое-как. Военные явно преобладали, но уступали финским: одетые в поношенную форму, они выглядели мрачными и неопрятными.
В комендатуре мне дали адрес бараков для временных жильцов, и на следующий день рано утром я явился к капитану из морского отдела. После того как я отрапортовал о прибытии, он предложил мне стул и сообщил следующее.
Особый морской полк из офицеров и матросов находился только в стадии формирования. Он должен был служить ядром более крупного соединения, где были люди, имевшие опыт военной службы и предназначенные для укомплектования кораблей Балтийского флота, как только Петроград перейдет в руки белых. Я рассчитывал на то, что меня включат в одно из боевых подразделений на фронте, и слова капитана подействовали на меня угнетающе. Ведь изложенный им план имел предварительный характер, а мы еще были так далеки от цели. Но я находился не в том положении, чтобы выражать свои сомнения, и на следующий же день оказался в Нарве, расположенной на несколько сотен миль ближе к линии фронта.
Гардемарин не является полноценным младшим офицером, и я готовился служить рядовым. Каково же было мое удивление, когда мой новый командир полка сказал:
— Вы прибыли вовремя. В последние дни нас завалили солдатами, но офицеров не хватает. Ваш командир батальона вот-вот прибудет, он разъяснит ваши функции.
Через несколько минут я уже говорил с высоким капитан-лейтенантом, носившим нашивки подводника.
— Простите за краткость, но сегодня я очень занят, — сказал он. — Хочу, чтобы вы взяли под свою команду третью роту. У вас есть личное оружие?
Он скрылся на минуту в задней комнате и тотчас появился с маузером в руке.
— К счастью, у меня их два, пока вы можете воспользоваться моим. Пойдемте! Я объясню вам ваши функции по дороге к казармам.
Шагая по широким грязным улицам Нарвы, я старался ничего не упустить из инструктажа.
— Три дня назад морской полк существовал только на бумаге, — говорил капитан-лейтенант. — Шестьсот солдат достались нам, можно сказать, даром: их взяли в плен только в последнюю неделю. Из них и состоят три первые роты. Перед вашим приездом у меня в подчинении было два прапорщика — вы их увидите скоро… Этим утром мне сообщили, что временно мой батальон будет использоваться на погрузочно-разгрузочных работах. Первая рота направляется вниз по течению реки, они будут перегружать товар с прибывающих кораблей на баржи. Вторая рота будет грузить товарные вагоны на железнодорожной станции Нарвы. Вы будете командовать третьей ротой, которая разгружает баржи здесь, на речной пристани, и производит погрузку на машины, едущие на станцию. Ваша рота размещается в казармах напротив комендатуры. Выводите их на работы в шесть утра, возвращайте в казармы в пять вечера, затем идите в штаб полка за очередными распоряжениями. Не думаю, что ваши люди доставят вам неприятности, но не забывайте, что всего несколько дней назад они были красноармейцами. Они будут настороженны, пока вы не познакомитесь с ними ближе. Я ухожу с первой ротой и буду отсутствовать три-четыре дня, но прикажу прапорщику второй роты помочь вам в случае необходимости. Еще один совет: помните, что находитесь в Эстонии, поэтому, ради бога, не конфликтуйте с этими чертовыми эстонцами! Старайтесь поддерживать с ними хорошие отношения!
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments