Главный соперник Наполеона. Великий генерал Моро - Алексей Зотов Страница 42

* * *

В среду утром, 3 декабря 1800 года в условиях снежной метели эрцгерцог направил всю свою армию четырьмя параллельными колоннами на деревню Гогенлинден. Понимая важность светлого времени суток, столь короткого в этот зимний день, как для марша, так и для сражения, войска двигались быстро, насколько позволяли дороги и начавшийся снег. Он падал густыми хлопьями и не позволял различать предметы даже на близком расстоянии.

Моро был верхом на коне во главе своего штаба и всей армии. На отдалении генералы Ришпанс и Декан выполняли маневр, предписанный им — передислоцироваться с дороги в районе Эберсберга на шоссе, проходящее через Гогенлинден.

Эрцгерцог Иоанн во главе центральной колонны углубился в лес, простиравшийся от деревни Майтенбет до Гогенлиндена, и уже начал выходить из него значительно раньше генералов Байе-Латура и Кинмаера, застрявших на плохих дорогах, фактически на бездорожье. Его передовые части показались на опушке леса прямо напротив дивизий Гранжана и Нея, построенных в боевой порядок, к востоку от деревни Гогенлинден. Австрийцы развернули свои части и бросили в бой 8 батальонов венгерских гренадер. 108-я полубригада из дивизии Гранжана находилась в развернутом строю, тогда как 46-я и 57-я полубригады стояли плотными колоннами, готовые сразиться с врагом. Их тыл прикрывали 4-й гусарский и 6-й линейный полки. С обеих сторон началась интенсивная артиллерийская подготовка. Первоначально австрийцам удалось оттеснить 108-ю полубригаду, которая, оказывая жестокое сопротивление, начала медленно отступать. Атака велась по всему фронту, обороняемому 108-й полубригадой, а также вдоль дороги, ведущей в Гогенлинден. На помощь храбрым французам был направлен 4-й гусарский полк и три орудия под командой генерала Буайе (не путать с Байе-Латуром). Это подкрепление помогло сдержать наседающих австрийцев. Но ненадолго. Командир 108-й полубригады генерал Марконье («отличившийся» позднее при Ватерлоо) был ранен и взят в плен. Потеряв своего командира, полубригаде вновь пришлось отступить, оставив часть позиции. Тогда на помощь ей поспешила 46-я полубригада, которая в течение всего этого времени стояла под интенсивным картечным огнем австрийской артиллерии и сама понесла значительный урон. Эту полу бригаду вел в атаку генерал Гранжан. Пол батальона этой полубригады, примкнув штыки, ворвался в лес, где среди елей и пихт завязалась кровавая рукопашная схватка. На правом фланге была аналогичная картина: несколько рот 57-й полубригады атаковали левое крыло австрийцев и также мужественно дрались как у кромки леса, так и в самом лесу. Этот упорный, но славный бой принес победу французам на данном участке поля боя. Много австрийцев сдалось в плен, среди них и генерал-майор Спаночи, возглавлявший атаку венгерских гренадер. Этот успех не позволил австрийцам полностью развернуть свои силы на выходе из леса Гогенлинден.

Воспользовавшись временным замешательством австрийцев и с целью закрепления достигнутого успеха, Моро отдает приказ генералам Гренье и Груши немедленно атаковать всех, кто окажется на их пути.

46-я и 57-я полубригады были построены в колонны к атаке, а несколько потрепанная утром 108-я полубригада должна была служить одновременно и резервом атаки, и наблюдать за движением неприятеля на правом фланге в лесу. Эта атака увенчалась блестящим успехом. Австрийцы были отброшены обратно в лес.

Тем временем эрцгерцог возобновил атаку на центр французской боевой линии. Удар пришелся на дивизию Гренье. Однако и эта атака была отражена 57-й и посланной ей на помощь 108-й полубригадой, а также двумя эскадронами 11-го полка конных егерей и 4-м гусарским полком, которые, отбросив австрийцев, захватили пять пушек. Одновременно точный огонь французской дивизионной артиллерии довершил разгром австрийцев на этом участке сражения.

* * *

В три часа пополудни французы заметили, как на их левом фланге показались первые колонны корпуса Байе-Латура. На выходе из леса они готовились к построению в боевые порядки, но ожидали, пока подойдут остальные дивизии. К этому времени снег прекратился, и австрийцы оказались видны как на ладони. Французы (дивизии Бастуля и Леграна) немедленно приготовились встретить новую атаку неприятеля.

Вдруг в центральной австрийской колонне, которая еще не успела выйти из леса на плато Гогенлинден, послышался какой-то шум, и началось хаотичное движение. Похоже, что-то серьезное произошло у них в тылу. «Моро, со свойственной ему проницательностью, что делает честь его военному опыту, — писал А. Тьер, — обратил внимание на это обстоятельство и сказал Нею: “Настал момент решающей атаки. Похоже, что Декан и Ришпанс напали на тылы австрийцев”». Немедленно он приказывает дивизиям Нея и Гранжана, дислоцированным справа и слева от Гогенлиндена, построиться в колонны и атаковать австрийцев, развернутых у кромки леса; загнать их обратно в лес, из которого они вышли и уничтожить. Ней ударил в лоб, а Груши с дивизией Гранжана (накануне сражения эта дивизия была переподчинена генералу Груши) атаковал с фланга. Атака увенчалась полным успехом: австрийцы оказались загнанными в «бутылочное горло» и откатились туда, откуда вышли — на единственную дорогу посреди огромного леса, и, смешавшись, бросили пушки и побежали назад, где в районе деревни Майтенбет был единственный выход на открытое пространство. Однако в этом месте происходили еще более грандиозные события, которые Моро заранее предвидел и подготовил. Дивизии Ришпанса и Декана, следуя приказам своего главнокомандующего, пробивались по бездорожью от Эберсберга к шоссе, проходящему через Гогенлинден. Генерал Ришпанс, ближе всех находящийся к деревне Майтенбет, не дожидаясь генерала Декана, смело бросился вперед, с трудом преодолевая препятствия на местности — овраги, болота, густой лес. Ветви елей хлестали в лицо, шел снег и дул порывистый ветер. Но Антуан Ришпанс был не робкого десятка, смел и предприимчив. Он прилагает огромные усилия, чтобы тащить за собой шесть орудий мелкого калибра, которые приказал взять, но колеса которых увязают по ступицу в болотистой, покрытой коркой льда, но еще не замерзшей земле. Ришпанс шел «на гром пушек» и правильно делал. Он успел миновать деревню Санкт-Кристоф до того, как там объявился австрийский корпус генерала Райша, прикрывавший центральную колонну. С целью задержать фланговый марш австрийцев, Ришпанс решает оставить бригаду Друэ на подступах к Санкт-Кристофу с задачей задержать Райша, а сам с одной-единственной бригадой продолжает форсированный марш на Майтенбет. Военное чутье подсказывает ему, что именно здесь должна решиться судьба сражения. Это же чутье говорит ему, что Декан придет на помощь бригаде Друэ в случае опасности. И вот, наконец, Ришпанс с двумя полубригадами (8-й и 48-й) и единственным кавалерийским полком (1-м конно-егерским), а также шестью пушками, почти на руках доставленных к полю боя, оказывается у Майтенбета—с другой стороны «бутылочного горла», чтобы захлопнуть «мышеловку для Иоанна». Ришпанс неожиданно видит перед собой отряд австрийских кирасир. Они стоят, спешившись, и держат под уздцы своих лошадей. Вот удача! Он стремительно бросается на них и всех берет в плен. Ришпанс слышит, как Ней атакует голову колонны. Он понимает свою задачу: надо ударить в хвост колонны — тогда австрийцам конец. Генерал разворачивает свои немногочисленные войска на опушке, рядом с Майтенбетом, у выхода из леса. Поставив 8-ю полубригаду слева, а 48-ю справа от себя, он бросает в бой 1-й полк конных егерей против восьми австрийских эскадронов, которые изготовились к атаке, увидев, что французский генерал вышел им в тыл. Первая отчаянная атака конных егерей отбита, и они возвращаются под прикрытие 8-й полубригады, чтобы перестроиться. Последняя, примкнув штыки, отбивает атаку австрийской кавалерии. Положение Ришпанса становится критическим. Оставив вторую бригаду наблюдать за корпусом Райша, он ослабил себя и теперь, окруженный со всех сторон врагами, решает не дать австрийцам почувствовать свою слабость. И здесь его осеняет новое блестящее решение. Он оставляет генерала Вальтера с 8-й полубригадой и 1-м полком конных егерей продолжать бой с австрийцами, а сам с единственной оставшейся 48-й полубригадой берет левее и устремляется в лес вдоль дороги, по которой австрийцы шли на Гогенлинден. И хотя это решение можно считать довольно опрометчивым, Ришпанс полагал, что австрийцам, уже в панике отступавшим перед главной французской армией, можно нанести еще больший вред, ударив в тыл и создав впечатление, что армия Иоанна окружена. Так оно и получилось. Построив 48-ю полубригаду в колонны к атаке, генерал Ришпанс со шпагой в руке и во главе своих гренадеров пошел вперед, сметая все на своем пути. Не обращая внимания на залп картечью, он входит в лес и видит, как навстречу ему бегут два венгерских батальона с задачей остановить его порыв. Призывными криками и жестами он старается приободрить своих храбрых солдат, но они в этом не нуждаются. «Сейчас мы с вами разделаемся!» — кричат французы. Атака продолжается. Шеренги сходятся. Залп и в штыки! Наступает короткая рукопашная схватка, и оба батальона опрокинуты. Австрийцы разбегаются кто куда. Французы идут вперед. На пути у них пробка на дороге из орудий, зарядных ящиков, многочисленных фур, повозок и всевозможных колесных средств передвижения. В этот момент Ришпанс слышит крики о помощи и мольбы о пощаде на другом конце дефиле. Пройдя еще несколько десятков метров, раздаются другие крики уже на родном, французском языке. Это храбрый Ней теснит австрийцев навстречу Ришпансу, а он, в свою очередь, тоже теснит австрийцев навстречу Нею. Наконец, увидев друг друга, они бегут, обнимаются и пьяные от счастья радуются победе! Зажатая как в клещах в глубине огромного заснеженного леса, центральная австрийская колонна превратилась в бесформенную разрозненную массу людей, попавших в капкан и отчаянно метавшихся в разные стороны, надеясь отыскать несуществующий выход из этой западни. Австрийцы начинают сдаваться массами. Взяты тысячи пленных, захвачена вся артиллерия и весь обоз.