Русские царицы (1547-1918) - Детлеф Йена Страница 41

После смерти императрицы Анны власть захватил Бирон. С Елизаветой он обращался великодушно и предупредительно. Бирон был осторожен. Царская семья состояла из множества членов, и он хотел собой пополнить царскую семью! Он попытался выдать Елизавету замуж за своего старшего сына и заплатил ее долги. Елизавета видела его насквозь, но была благодарна ему за отношение к ней. Анна Леопольдовна была лишена регентства, ее муж вынужден был отойти от руководства армией, а оба они отстранились от общественной жизни. Она нашла союзника для свержения Бирона. Вместе они свергли Бирона в ноябре 1740 года. Анна Леопольдовна приступила к исполнению роли регентши, объявила себя «императорским высочеством». Кончилась власть Бирона, но не господство немцев при дворе.

Анна Леопольдовна не замечала, что в стране и гвардейских полках распространяется настроение, враждебное по отношению к немцам. Это было роковым для нее самой, потому что в Европе наметились политические изменения: австрийский император Карл VI умер едва ли не одновременно с Анной Ивановной. В начале декабря 1740 года Пруссия заняла Силезию. Началась Война за австрийское наследство, которая разделяла Европу на протяжении 15 лет и окончилась Семилетней войной. Россия обещала Австрии защиту в случае войны. И теперь Россия стояла в центре европейских конфликтов.

Елизавета в это время слыла в глазах общественного мнения простой и общительной и пользовалась расположением многих офицеров гвардии. Когда военные свергли Бирона, под рукой тут же был аргумент, что действуют они от имени «матушки Елизаветы Петровны». Елизавета сначала возражала против таких заявлений. Еще много лет спустя, возвращаясь к событиям вокруг 1740 года, она говорила: «Я искренне рада, что не сделала этого (еще раньше осуществить мое право на престол). Я была слишком молодой, мой народ не принял бы меня». Но личные отношения между Елизаветой и регентшей не были прочными. Вскоре дочь Петра стала позволять себе появляться при дворе только по официальным поводам. К февралю 1741 года относятся первые видимые признаки отчуждения между двумя женщинами. Анна Леопольдовна оставляла без внимания предостережения о том, что следует считаться с популярностью Елизаветы, и вместо этого окружила ее сетью доносчиков. Французский посланник де Шетарди и врач Лесток воспользовались возможностью. В июне 1741 года оба встретились с Елизаветой, и, возможно, при этом говорилось о смене престола. Де Шетарди сообщал в Версаль, что Елизавета верит, что «в качестве дочери Петра Великого действует в соответствии с желаниями отца, когда доверяется дружбе с Францией и полагается на помощь Франции при осуществлении своих законных притязаний». Французский посланник и врач уговаривали Елизавету взойти на престол.

Летом 1741 года отношения Елизаветы с регентшей заметно ухудшились. Петербург посетил Людвиг Брауншвейгский. Он хотел получить герцогство Курляндское и просить руки Елизаветы. Анна Леопольдовна и граф Остерман грозили ей монастырем, если она не выйдет замуж за брауншвейгца. С другой стороны, французский король требовал от Швеции нападения на Россию, с тем чтобы Елизавета вступила на престол и вернула Швеции земли, завоеванные Петром I. Швеция действительно напала на Россию, хотя и без видимых успехов. Остерман откровенно говорил английскому посланнику Финчу: «Любовь и верность Елизаветы России слишком велики, чтобы она чуть приблизилась к распространяемым в виде слухов проектам». Слухи возникли, и Остерман вынужден был согласиться с тем, что Елизавету повсюду любят и ценят, «в то время как регентша не использует верные методы для достижения этого, но внутри двора больше нет полного спокойствия».

Влиятельные русские аристократы и политики превратили традиционный страх перед всем иностранным в национально-русский изоляционизм. Их ненависть против правящих «немцев» росла. Антинемецкие тенденции настолько работали на руку Елизавете, что ей самой не приходилось предпринимать особых усилий. Регентша не обращала внимания на предостережения о том, что французские агенты подготавливают ее свержение. Вместо этого она готовилась к демонстрации власти. Анна Леопольдовна хотела 7 декабря 1741 года провозгласить себя императрицей России.