Русский Белград - Сергей Танин Страница 41

Случалось, было достаточно заговорить на улице на русском, чтобы попасть в лагерь на Голи оток (Голый остров). Организовывались многочисленные процессы над «советскими шпионами-белоэмигрантами». Но и в такое непростое время было место героизму. Так, восемнадцатилетний художник Игорь Васильев после долгих размышлений отказался от предложения югославских органов госбезопасности шпионить за приятелями своих родителей, что ему стоило трех лет тюрьмы с принудительным трудом.

Русская эмигрантка Ольга Мирошниченко (урожденная Шуневич) рассказывает:

«Родителей моего мужа (отцу Александру было 72 года, а матушке 65 лет) и его брата выслали в 1950 году. Мужа брат успел побывать в Белграде во французском консульстве, все им рассказал и просил у них въездную визу во Францию. Консул сразу выдал визу для родных и брата. Моя сестра с мужем жили в Хорватии в городе Загреб. Муж сестры имел хорошую работу инженера в известной фирме „Виадукт“, несмотря на это, их тоже попросили уехать. Мой брат тоже работал в Загребе — в Хорватии в той же фирме вместе с мужем моей сестры, его не тронули. Правда, он был женат на хорватке. Нашу семью тоже не тронули. Может быть, из-за наших взрослых детей, которые отлично учились в сербской гимназии и были в последних классах сербской гимназии в городе Зренянин.

Все русские люди, которые должны были покинуть Югославию, ехали в лагерь Триест в Италии. Этот лагерь находился на самой границе Югославии. Американское правительство этот лагерь содержало для беженцев. Там было очень много беженцев из всех стран мира. Эти беженцы ожидали, чтобы потом переехать за океан: в Австралию, Новую Зеландию, Канаду, Южную Америку и Америку.

Такие были тяжелые последние десять лет русским эмигрантам в Югославии. Но за все пережитое русская белая эмиграция все же сохранила в тяжелых условиях жизни свою Православную веру, русский язык, старые традиции и верность и любовь к России.

Мы уезжаем из Югославии. Мой муж решил определенно, что и нам тоже нужно уезжать из Югославии. Но нас еще задерживало пару лет в Югославии, так как муж хотел, чтобы наши дети закончили среднее образование в Югославии. В начале 1951 года муж уже подал прошение в Югословенское правительство о выездной визе из Югославии и одновременно подал заявление о нашем отречении от Югословенского гражданства — это было очень рискованно для всей нашей семьи. Но мой муж в этом был непоколебим в своем решении. Югословенское правительство нам не делало никаких препятствий и выдало всей нашей семье выездную визу.

В 1951 году, в сентябре, наша вся семья выехала через Белград из Югославии к границе Италии в город Триест (мужу было 45 лет, мне 38, дочери 19 и сыну 18 лет). И мы попали со своими вещами временно в лагерь Триест. В этом лагере находилось очень много беженцев из всех стран. Все эти беженцы хотели переехать за океан и ждали очереди. Но в лагере в Триесте наша семья долго не была. Вскоре приехала комиссия из Канады набирать себе работников. Мой муж сразу записал всю нашу семью переехать в Канаду. Я лично была очень против, так как знала только о Канаде, что там длинные и холодные зимы. Канадская комиссия нас всех осмотрела и дала сразу согласие о принятии всей нашей семьи в Канаду. Мы с мужем были довольно молодые, и наши дети уже были взрослые. И такой подбор семьи, естественно, канадцам понравился — вся рабочая сила, которая им была нужна.

В начале декабря, в 1951 году, нас, большую группу беженцев, перевезли поездом из Италии из лагеря Триеста в Германию, в лагерь Бремен. Из лагеря Бремена беженцев перевозили тремя американскими пароходами бесплатно за океан».

* * *

Среди «русских белградцев», которых вынудили принять после Второй мировой войны советское гражданство, можно отметить видного юриста и профессора Белградского университета Н.Н. Алексеева (в 1942 году он был уволен из университета, после войны принял советское гражданство, а в 1950 году переехал в Швейцарию) и многих других.

А вот судьба доктора филологии И.Н. Голенищева-Кутузова сложилась вполне удачно. В 1941–1944 годах он участвовал в партизанском движении, в 1946 году получил советское гражданство, а в 1955 году возвратился на родину. К этому времени И.В. Сталин уже умер, и И.Н. Голенищев-Кутузов был принят в ИМЛИ АН СССР. Потом он работал профессором в МГУ и умер в Москве 26 апреля 1969 года.

Напротив, судьба В.В. Сташевского, по праву считающегося одной из интереснейших личностей среди русских архитекторов в Белграде, сложилась трагически. Он родился в 1882 году, закончил Николаевскую военно-инженерную академию в Санкт-Петербурге, был полковником царской армии. В 1920 году он эмигрировал в Королевство СХС, где занимался проектированием зданий церковной и гражданской архитектуры (всего он спроектировал около двух тысяч объектов). В 1945 году он был арестован и вывезен в СССР, где и погиб при неизвестных обстоятельствах (по другим источникам, он сумел спастись и умер где-то после 1950 года в Марокко).

К сожалению, еще с конца 1944 года практически все русские эмигранты стали считаться «врагами СССР» и «белогвардейцами». С прибытием на югославскую землю спецчасти СМЕРШ[26] начали арестовывать русских эмигрантов и принуждать их доносить на своих соплеменников, сотрудничавших с немцами. Круг лиц, обвиняемых в коллаборационизме, расширялся, причем делалось это весьма тенденциозно и произвольно.

Например, в 1944 году был арестован СМЕРШем и, по всей видимости, расстрелян работавший в Министерстве водного хозяйства Королевства СХС, а потом бывший руководителем Дирекции водных ресурсов страны С.П. Максимов.

Не менее трагична судьба генерал-лейтенанта Г.А. Вдовенко. По одной из версий, он был убит югославскими партизанами, по другой — арестован СМЕРШем, вывезен в СССР и погиб в 1945 году в ГУЛАГе.

Архиепископ Гермоген (Максимов) в июле 1945 года погиб от рук югославских партизан (по другим сведениям, он был арестован после освобождения Загреба и приговорен к расстрелу).

В 1945 году был выдан титовскими властями правительству СССР и отправлен в лагеря генерал-майор Б.Н. Литвинов. По некоторым данным, он погиб в лагерях вскоре после выдачи.

Аналогичным образом после прихода в Белград советских войск был арестован органами НКВД и отправлен в концлагерь бывший председатель Кубанского правительства П.И. Курганский. Через десять месяцев, правда, он был освобожден и жил в Белграде до самой смерти в 1957 году.

Полковник Алексей Лазаревич Мариюшкин в 1944 году был депортирован в СССР. Он умер в лагере Явас в Мордовии в 1946 году. А вот полковник Вячеслав Матвеевич Ткачев, также арестованный СМЕРШем и депортированный в СССР, был осужден на десять лет лагерей за «сочувствие мировой буржуазии». Он также был этапирован в Мордовию, но в феврале 1955 года его освободили «с поражением в правах». Он умер в Краснодаре в марте 1965 года.

О сложной судьбе Василия Витальевича Шульгина мы уже рассказывали (он был арестован СМЕРШем в 1944 году, депортирован в СССР и осужден на двадцать пять лет).

* * *

В.И. Косик констатирует:

«Коммунистическую Югославию оставляли многие. Небольшое примечание: если вместе с немецко-фашистскими войсками покинула страну треть русских эмигрантов, то в начале 50-х гг. из титовской Югославии выехали 4/5 из остававшихся еще русских людей. Причем 10 % выбрали Восток, 90 % — Запад».