Юность полководца - Василий Ян Страница 41

Новгород кипел всевозможными слухами. Говорили, что немцы, и шведы, и датчане, и всякие бездомные бродяги со всего света, именующие себя меченосцами, готовятся напасть на Новгород в силе великой.

В городе уже появились беженцы с детьми. Все они жаловались, что немецкие разъезды в железной броне уже навалились на Изборск, ворвались в Псков и там засели в детинце, что один немецкий отряд захватил Копорье, другой – Лугу, третий – Тесово. А от Тесова ведь всего тридцать верст до Новгорода!

Что же медлит князь Александр Ярославич?

Именитые бояре, владельцы огромных вотчин, разбросанных по всей Новгородской земле, и купцы именитые, те, что раньше вели большие торговые дела с иноземными гостями, собирались и, вздыхая, обсуждали: как быть, что делать?

– Разве мы не исполнили уже просьбу черного люда, разве не призвали опять князем новгородским юного Ярославича? Но теперь все же оторопь берет: а что, если не справится княжич с надвигающейся грозой? Не лучше ли начать мирные переговоры с иноземцами? Время-то уже совсем подходит к весне. Скоро корабли заморские придут, гости приедут к нам. Разве в ларях наших не лежит давно без пользы и без прибыли многое множество всякого добра? Не время теперь спорить с иноземцами!

Однако старые вести сменялись новыми, волнуя новгородцев:

– А Ярославич-то – слышали? – опять бушует! Из Тесова немчинов уже всех повыгнал, а главных виновников сговора, тех, кто сдал Тесово немцам, повесил на городских стенах! Пленных немецких рыделей прислал сюда к нам. Скоро увидим, как они приплетутся в Новгород босые, в самую лютую стужу. Больно горяч Ярославич, молодая кровь в нем кипит, как бы не перессорил нас со всеми соседями.

В Новгород не переставали прибывать новые гонцы на покрытых пеной конях и продолжали сеять тревогу.

Но Александр не медлил – требовал всполошить всю землю Новгородскую, созывать всех, кто может держать в руке меч или тяжелый топор.

«Присылайте всех! Подымайте всю землю Русскую! Бой предстоит лютый, не на жизнь, а на смерть. Надвигается на нас страшное чудище звериное в броне железной. Если мы не встанем плечо к плечу на защиту родной земли, то вся сила вражеская навалится на Новгород, и тогда на сто лет будет всем уготовлен один конец – быть нам раздавленными под иноземной пятой. Все подымемся на защиту родины, и тогда никакой враг нам не страшен: всех опрокинем! Посылайте все ратные силы прямо к Чудскому озеру. Там мы встретим грудью железной гостей непрошеных».

Для чего Ярославич требует поголовного ополчения? Разве не справился он в малой силе со свеями, когда воевода Биргер приплыл на Неву с отборными своими воинами! Разгромил же тогда Ярославич свеев своей небольшой дружиной и затолкал все их воинство в реку! Господь Бог помог тогда Ярославичу. Неужели теперь не поможет?

В Новгород приплелись новые беженцы с семьями, язычники-лесовики из Чуди и Летьголы, раздетые и голодные. Они говорили, что леттским, и ливским, и другим вековечным свободным старосельцам теперь ничего более не остается, как спасаться на русскую сторону от немецких меченосцев с волчьими утробами.

– Немцы сжигают на своем пути все наши поселки, – рассказывали леттские беженцы. – Всех мужиков, не желающих принять их латынскую веру, безжалостно убивают. Наших женщин большую часть тоже убивают, а некоторых молодых и детей наших гонят к себе в полон, в рижскую сторону. Жители нашего поселка укрылись в дремучем лесу. Там мы выкопали для жилья под землей и ходы, и пещеры, чтобы перетерпеть беду. А немцы стали нас разыскивать с помощью больших собак. Найдя наши подземные тайники, немцы разложили костры у входов и старались удушить нас огнем и дымом. Тех, кто выбегал из тайников, немцы рубили мечами, детей подхватывали на копья и бросали в огонь [68]. Придите к нам на помощь, русские ратники! Пустите нас к себе, спасите от беды! Вы одни можете выручить нас!