Тэмуджин. Книга 4 - Алексей Гатапов Страница 41

Воин просунул голову под полог, что-то сказал. Помедлив, он шагнул в сторону. Тут же за ним показалась мать Джамухи, старшая сестра погибшего Ехэ-Цэрэна. Красивая, стройная прежде сестрица Хуриган, теперь же заметно постаревшая, с сетью морщин на лице, выйдя из-под полога, прикрываясь от поднимающегося солнца, всматривалась в них.

– Откуда вы, мои младшие братья? – громко воскликнула она и с увлажнившимися глазами, с радостной улыбкой торопливо прошагала к ним, по очереди обняла всех. – Как вы оказались в этих краях? Или меня проведать приехали?

– И тебя проведать, – говорил Алтан, оглядывая ее с ног до головы. – И заодно с сыном твоим поговорить.

– Ну, проходите в юрту, наверно, устали с дороги.

Братья, незаметно переглядываясь, пошли за ней.

– Джамуха с утра ушел на реку, рыбу половить захотел, – говорила Хуриган, усаживая их справа от хоймора, наливая в китайские крашеные чаши пенистый айраг. – Сейчас его позовут. Ну, расскажите, как вы там, на Ононе поживаете, все ли у вас благополучно? Нет ли смуты опять или драки между вами? Здесь ведь всякое про вас рассказывают, не знаешь, чему верить.

– Если правду сказать, хорошего у нас мало, – покачал головой Алтан. Отпив половину и поставив чашу на стол, он печальным голосом стал рассказывать: – Роды все поразбрелись кто куда, нет теперь там ни старших, ни младших. Никто не знает, что будет завтра, откуда ждать беды. И мы снялись со своими улусами, ушли от Таргудая. Мы окончательно порвали с ним, потому что он отобрал все владение наших братьев – и твоего младшего брата, Ехэ-Цэрэна, и Хутугты, а до этого и наше захватил. Нам надоело все это, мы забрали все, что смогли, бросили его и пришли к вам. Обратного пути у нас нет, только если Джамуха нас примет…

– Примет! – решительно сказала Хуриган. – Как это племянник не примет своих дядей. Если что, я его заставлю. А вы хорошо сделали, что бросили этого Таргудая и пришли к нам. И что это за человек такой, сколько беды натворил, не нужно было вам с ним связываться. Но теперь будете вместе со своими племянниками, и Тэмуджин здесь с отцовским улусом, все правильно, так и должно было произойти. Не иначе это предки свели вас всех в один круг…

Скоро пришел Джамуха. Быстро нырнув под пологом в юрту, он обвел глазами гостей и, по-видимому, еще не зная, как при них себя вести, прошел на хоймор, сел на свое место. Поздоровавшись, вытирая руки в блестящей рыбьей чешуе о полу косульей рубахи, взглянул на мать. Та подала ему чашу с айрагом.

Приняв и отпив, он осторожно поставил чашу на стол и, кашлянув, укрепляя голос, спросил:

– Давно мы с вами не виделись, мои нагаса ^[5], а что же вас привело ко мне?

Алтан, почтительно глядя на молодого хозяина, сказал:

– Джамуха-зээ ^[6], мы твои нагаса, по древнему обычаю – самые близкие тебе люди. Сейчас нас нужда прижала так, что деваться нам больше некуда. Прими нас или прогони… Но будем говорить открыто, мы слышали, что с отцовскими братьями у тебя не очень заладились отношения. А если примешь нас, мы будем самые верные твои друзья, во всем будем с тобой едины. Вот твоя мать, наша сестра, в детстве нас с ней, бывало, из одной чашки кормили, одним одеялом укрывали, мы выросли на глазах друг у друга. Мы ее и замуж за твоего отца провожали. И вот, когда наступило смутное время, мы решили, что нам лучше держаться со своими людьми, с теми, кто близок по крови, на кого можно надеяться… Мы были очень рады, когда узнали, что вы с Тэмуджином усилились и вместе с кереитским ханом разгромили меркитов. И как мы узнали, что вы расположились здесь, так и подумали, что неплохо бы и нам присоединиться к вам. А нам ведь многого и не надо, пристроимся где-нибудь рядом, зато в нужное время пригодимся. Надежные люди тебе нужны будут, сейчас ведь положение всюду шаткое. А вернее нас, братьев своей матери, каких еще найдешь людей?

Джамуха с первых слов Алтана начал понимать, что удача сама пришла к нему в руки. «Вот оно, наконец-то, сбывается! – радостно озарилось у него в голове. – И ко мне начинают приходить люди, просятся целыми улусами – и не кто-нибудь, а прославленные в прошлом кият-борджигины, первые рядом с тайчиутами люди».

Все минувшие дни, начиная с последнего разговора с керуленскими вождями, когда те обещали его поддержать, он упорно обдумывал одну и ту же мысль: как бы он смог стать большим властителем, предводителем многих родов. На анду Тэмуджина теперь он втайне, в глубине своей мятежной души смотрел как на соперника, способного захватить все, что могло бы принадлежать ему самому. Он думал над тем, как обойти, стать выше и поставить его перед необходимостью примириться с его, Джамухи, величием.

«Может быть, мы с ним еще как-нибудь поладим, договоримся, – неопределенные проносились в голове мысли. – Главное, лишь бы он не мешал мне, а там пусть живет со своим улусом».

Его неприятно задела новость о том, что Тэмуджин один, без него пошел на Таргудая и возвратил старый долг и что к нему добровольно перешли захваченные киятами джелаиры. Это вновь возвышало анду над ним и говорило о том, что имя Тэмуджина укрепляется, обретает славу в племени. За джелаирами могли прийти и другие роды, тогда Тэмуджину стало бы недалеко и до ханского трона. Но сейчас, когда киятские нойоны, родные дядья анды, попросились к нему, все выходило наоборот. Это принижало Тэмуджина и возвышало Джамуху.

Джамуха перед киятскими нойонами старательно удерживал на лице равнодушный вид, словно ему все это было безразлично.

Помедлив, он спросил:

– Ну, а почему не идете к Тэмуджину? Он ведь с вами одной кости.

Алтан смиренно покачал головой.

– Тэмуджин, слов нет, будет хорошим нойоном, – раздумчиво выбирая слова, сказал он. – И отважен, и удачлив. Мы рады, что он вернул от Таргудая отцовское наследство – так и должно быть. Но нравом он весь в отца, ты это должен знать, он как необъезженный жеребец, иногда не знаешь, как с ним и разговаривать. Мы посоветовались между собой, обдумали и выбрали из вас двоих тебя. Да ведь большая ли разница, живете вы вместе, дружно, так и будем все вместе, но жить мы хотим под твоим крылом. В будущем мы хотим тебя видеть своим старшим нойоном.

Ответ его окончательно удовлетворил Джамуху, он довольно покачал головой.

– Ну что ж, давайте жить вместе. А сколько у вас людей, скота?

– Войска у нас: моих две тысячи триста, да у них по шестьсот-семьсот всадников. Общего скота: лошадей четыре с половиной тысячи голов, коров полторы тысячи, а овец да коз мы бросили.

«Три с половиной тысячи воинов! Это немалый кусок, не какие-то несколько сотен…» – Джамуха невольно сравнивал это количество с числом тех джелаиров и борджигинских юношей, которые недавно пришли к Тэмуджину, и, уже с трудом сдерживая свое ликование, осведомился: