Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики - Адам Туз Страница 40

В понедельник 20 февраля 1933 г. в 6 часов вечера группа примерно из 25 предпринимателей прибыла на виллу нового председателя рейхстага Германа Геринга, где должна была состояться частная встреча с участием рейхсканцлера Гитлера, собиравшегося «разъяснить свою политику» ^[303]. Гости представляли собой весьма пестрое общество. В число приглашенных входили лидеры германской индустрии – такие люди, как Георг фон Шнитцлер, второй человек в IG Farben, Крупп фон Болен, благодаря удачному браку вставший во главе империи Круппа и в то же время возглавлявший Ассоциацию промышленников Рейха, и доктор Альберт Феглер, генеральный директор Vereinigte Stahlwerke, занимавшей второе место среди сталеплавильных фирм мира. В то же время на встрече присутствовало некоторое количество явно второстепенных фигур. Сперва предпринимателей встретили Геринг и Ялмар Шахт. Сам Гитлер заставил себя ждать. Если бизнесмены ожидали, что им предстоит разговор о конкретных аспектах экономической политики, то их ждало разочарование. Вместо этого Гитлер дал общий обзор политической ситуации. Как и в обращении к нации 1 февраля, он сделал своей ключевой темой поворотный пункт в германской истории, которым стали поражение в Первой мировой войне и революция 1918 г. По его словам, опыт последних 14 лет показал, что «частное предпринимательство невозможно в эпоху демократии». Предпринимательство прежде всего основывается на принципах персональной ответственности и личного руководства, а демократия и либерализм неизбежно приводят к социал-демократии и коммунизму. После 14 лет деградации настал момент для того, чтобы покончить с фатальным расколом в германском обществе. Гитлер обещал не давать пощады своим врагам на левом фланге. Пришла пора «окончательно разгромить противника». И следующий этап этой борьбы должен был начаться после выборов 5 марта. Если нацистам удастся получить еще 33 места в рейхстаге, то в действиях против коммунистов будут использоваться «конституционные средства». Но «каким бы ни был исход, отступления не будет <…> если выборы ничего не решат <…> то решение должно быть получено иными средствами».

Гитлер не предлагал слушателям задавать ему вопросы и не объяснил, что именно он ожидает от лидеров бизнеса. Он прибыл не на переговоры. Он прибыл для того, чтобы объявить о своих намерениях. И у его аудитории не должно было остаться никаких сомнений. Новый канцлер Германии собирался покончить с парламентской демократией. Он планировал разгромить немецких левых, для чего был не просто готов прибегнуть к силовым мерам, но был очень рад этому. Согласно уцелевшим стенограммам, конфликт между левыми и правыми служил 20 февраля главной темой выступлений и Гитлера, и Геринга. Ни тот ни другой не упоминали ни об антиеврейской политике, ни о каких-либо завоевательных планах ^[304]. Раскрыть непосредственную цель встречи Гитлер предоставил Герингу. Поскольку германский бизнес крайне заинтересован в победе над левыми, он должен сделать соответствующий финансовый вклад. «Жертвы, – заявил Геринг, – окажутся намного более легкими <…> если она [промышленность] поймет, что выборы 5 мая наверняка окажутся последними на ближайшие десять лет, а может быть, и на ближайшие сто лет». Крупп фон Болен, выбранный предпринимателями в ораторы, подготовил обширные заметки для подробного обсуждения экономической политики, но услышав такое откровенное воззвание, решил не вдаваться в утомительные детали. Вместо этого он ограничился констатацией того, что все присутствующие, несомненно, согласятся с необходимостью как можно скорее найти выход из сложившейся политической ситуации. Деловые круги полностью поддерживают цель создания правительства, действующего в интересах немецкого народа. Экономика и бизнес могут «развиваться и процветать» лишь в сильном и независимом государстве.

После этого обмена националистическими банальностями Гитлер и Геринг отбыли, а Ялмар Шахт перешел к делу. Он предложил создать избирательный фонд в 3 млн рейхсмарок, которые были бы разделены между нацистами и их партнерами по националистической коалиции. В течение трех следующих недель Шахт получил взносы от 17 различных деловых групп. Крупнейшие отдельные пожертвования поступили от IGFarben (400 тыс. рейхсмарок) и Deutsche Bank (200 тыс. рейхсмарок). Щедрый взнос в 400 тыс. рейхсмарок сделала и Ассоциация горнорудной промышленности. В число других крупных спонсоров вошли организаторы Берлинского автосалона (юо тыс. рейхсмарок) и группа электротехнических корпораций, включавших Telefunken, AEG и Accumulatoren Fabrik; ^[305]. В последующие годы эти взносы были институционализированы в качестве Фонда Адольфа Гитлера (Adolf Hitler Spende), служившего источником средств на личные расходы Гитлера. Однако в практическом плане решающую роль сыграли пожертвования, сделанные в феврале и марте 1933 г. Они обеспечили партию крупными денежными суммами в тот момент, когда она остро нуждалась в средствах, а впереди у нее, как предсказывал Геринг, были последние состязательные выборы в ее истории.