"Юнкерс-87". Stuka в бою - Александр Клинге Страница 40

Советская истребительная авиация к этому моменту значительно окрепла. Это касалось как технического оснащения — в боях участвовали преимущественно новые "Лавочкины", "Яковлевы" и "Аэрокобры", — так и уровня пилотов. К весне 1943 года в частях советских ВВС было уже значительное число опытных летчиков, кроме того, по сравнению с началом войны значительно усовершенствована была тактика истребительной авиации. Оплаченные большой кровью уроки пошли впрок. В своей книге "Четвертая воздушная" К.А. Вершинин вспоминал:

"29 апреля девятка истребителей Як-1, возглавляемая капитаном И. Батычко, барражировала на высоте 2500 метров над районом Крымской. С помощью наземной радиостанции летчики обнаружили две группы бомбардировщиков Ю-87 по 18 самолетов в каждой. Их прикрывала шестерка Me-109.

^{Останки сбитой на Восточном фронте "Штуки" в Берлинском Техническом музее (фото автора)}

Боевой порядок нашей девятки состоял из двух эшелонов. Вверху находилась группа прикрытия из четырех Як-1. Капитан Батычко был во главе ударной в составе пяти самолетов. Приняв решение атаковать, он приказал ведущему верхней четверки связать боем вражеских истребителей, а сам повел подчиненных на первую группу бомбардировщиков. С первого захода ему удалось сбить флагмана. Строй гитлеровцев сразу же нарушился. Поспешно сбрасывая бомбы на свои войска, они начали разворачиваться на запад.

Как раз в это время к району боя подошла вторая группа вражеских бомбардировщиков. Ее летчики тоже не выдержали и пошли на разворот, освобождаясь от бомбового груза. Но им не удалось уйти. Пять неприятельских самолетов Ю-87 были сбиты.

Шестерку истребителей, прикрывавшую свои наземные войска, станция наведения нацелила на группу вражеских самолетов, состоявшую из четырех Ю-87 и четырех Me-109. Капитан А.И. Покрышкин, возглавлявший ударное звено, приказал ведущему прикрывающей пары старшему лейтенанту Г. Речкалову связать боем "мессеров", а сам атаковал "юнкерсы". Покрышкин и Речкалов сбили тогда по два стервятника, а остальные неприятельские самолеты поспешно удалились".

Советские летчики-истребители на тот момент уже не считали "Штуку", или "лаптежник", как прозвали этот самолет за неубирающееся шасси, серьезным противником. Ju-87 был тихоходной машиной со слабым бронированием и оборонительным вооружением, к тому же никак не защищенной от атак снизу. Единственную защиту ему могли предоставить истребители, да еще мастерство пилота, способного вести самолет у самой земли. Повысившаяся уязвимость от атак советских истребителей стала еще одним фактором, вынудившим "Штуки" в 1943 году все чаще отказываться от пикирования со средних высот и действовать с бреющего полета. "Ю-87 против "яков" все равно что кролик перед удавом, только нужно уметь точно бить", — писал в мемуарах один из лучших советских асов А.В. Ворожейкин. А.Н. Ситковский в своих мемуарах рассказывал о бое с большой группой немецких пикировщиков:

"На этот раз задание выполняли во вражеском тылу. Возвращаясь, подлетали к линии фронта. Вдруг услышали голос наземной радиостанции:

— "Соколы", "Соколы", к нашим позициям, квадрат одиннадцать, подходит большая группа Ю-87. "Соколы", атакуйте! Я — "Факел", — передавал, волнуясь, девичий голос.

Нас было двое. Посмотрел на бензиномеры. Из опустевших баков моторы высасывали последнее горючее. "Юнкерсы" я уже заметил. Передаю:

— "Факел", у нас на исходе горючее.

Через секунду мелодичный голос приказывает:

— Атакуйте немедленно!

"Юнкерсы" плотным строем летели на цель. Даю команду ведомому:

— Уходи домой! Уходи домой! Атакую один. Даже не успел оглянуться на ведомого, в прицеле появился крайний "юнкерс". Короткая очередь по мотору… Но не один, а два бомбардировщика после первой атаки вышли из строя. Один рухнул вниз, а другой, оставляя полосу дыма, повернул обратно. Догадался: второго сбил Василий. Кричу по радио:

— Уходи немедленно! Слышишь?

Евдокимов выполнил приказ. Я остался один. Восемнадцать "юнкерсов" по команде развернулись и стали в оборонительный круг, в хвост друг другу. Каждый из них охранял впереди летящего. Вражеские самолеты описывали круги, приближаясь к своим позициям. Мотор моего истребителя мог остановиться в любую минуту…

С высоты я нырнул под круг, образованный вражескими самолетами. Вооружение Ю-87 могло поражать только за пределами круга, я оказался внутри и был недосягаем. Приподняв нос самолета, я дал очередь. Один бомбардировщик загорелся. Мой самолет оказался в центре круга, по которому вращались семнадцать "юнкерсов". Я вновь устремился вниз и опять, приподняв нос самолета, дал очередь. Задымил еще один. Круг разорвался — нервы оставшихся шестнадцати не выдержали. Они рассыпались, беспорядочно сбрасывая бомбы. Я не мог их преследовать. Стремился быстрее совершить посадку на своем аэродроме".

Именно весной 1943 года получили известность многие советские летчики-истребители, например А.И. Покрышкин, сбивший более 20 немецких самолетов. В своих воспоминаниях он описывал проведенные бои:

"Около Керченского пролива увидели три эшелона Ю-87, дистанция между которыми была до трех километров. В каждом эшелоне в плотном строю по три девятки бомбардировщиков. Федоров задачу свою выполнил мастерски. Его звено смело атаковало десять Me-109, сопровождающих бомбардировщиков, и сковало их боем. "Юнкерсы" остались без истребителей. Это обеспечивало свободу действий моему звену. Применяя "соколиный удар", бросил самолет в крутое пикирование. Ведомые следуют за мной. Навстречу нам потянулись десятки дымных трасс из турельных пулеметов "Юнкерсов". Огневой заслон на пути к ведущему центральной девятки казался непреодолимым. Стрелки двадцати семи бомбардировщиков посылали навстречу более четырехсот пуль в секунду.

За три секунды, а именно это время требовалось для выхода на дистанцию прицеливания и открытия огня по головному Ю-87, мы должны были проскочить через трассы. Это возможно только при большой скорости и переменном профиле пикирования. Надо было создать для вражеских стрелков большие угловые скорости, сбивающие точное прицеливание по истребителю. Маневр был рассчитан наверняка. Прорвавшись через пулевой заслон, я в упор расстрелял ведущего Ю-87 и, проскочив над ним, энергично ушел вверх, чтобы занять позицию для новой атаки. Сбитие ведущего, а им всегда был командир группы, нарушило управление и психологически подавило вражеских летчиков.

Повторный удар по ведущему левой девятки привел к расстройству боевого порядка бомбардировщиков. Этим незамедлительно воспользовались летчики звена и сбили еще три самолета. У противника началась паника. Сбрасывая бомбы и пикируя к земле, бомбардировщики врассыпную стали удирать в направлении Керченского пролива. Создались благоприятные условия для уничтожения их поодиночке. Но наша задача была в другом. Дал команду своему звену:

— Прекратить преследование! Атаковать второй эшелон!