Ржев — Сталинград. Скрытый гамбит маршала Сталина - Вячеслав Меньшиков Страница 40

Этот документ, по существу, стал базовым для создания легенды операции. Но в деле фигурировали и другие обстоятельства. Если внимательно вчитаться в архивные материалы, то возникает ощущение, что Бориса Садовского чекисты регулярно подставляли в качестве приманки для антисоветски настроенных жителей столицы. Три раза арестовывали людей из его окружения, а сам он оставался на свободе. И поэтому нет ничего удивительного в том, что именно этот поэт явился реальным руководителем организации «Престол». Установки Садовского сводились к следующему: «…сейчас ждать. Быть готовым. Во всем слушаться церкви, а как только падет Советская власть под ударами немцев, выступить с категорическим принятием немецкого руководства на первое время и начать исподволь агитацию за установление монархии». [3]

Вот почему в дальнейшей деятельности монархистов в «Престоле» многое сводилось к фигуре Бориса Александровича Садовского. А он был далеко не простым человеком.

ДОКУМЕНТ ИЗ АРХИВА

Из донесения спецагента «Старый»:

«Садовской – писатель, живет с женой в подвале Красной церкви Новодевичьего монастыря, в комнате, перегороженной занавеской, за которой находится его библиотека. Садовской при советской власти не опубликовал ни одного своего произведения. Все их складывал за занавеску. Получал пенсию Союза писателей за прошлые заслуги в надежде, что он будет писать и при новой власти.

Садовской ранее получал обеды из столовой Союза писателей, которыми делился с приживалками – монашками из секты “федоровок”. Когда Садовской перестал получать обеды, монашки ушли. Садовской парализован, глубокий инвалид, передвигается на коляске». [4]

Нужно пояснить, что агент «Старый» – Алексей Алексеевич Сидоров. Бывший дворянин, сын помещика, расстрелянного в 1919 году Харьковским губчека, профессор, доктор искусствоведческих наук, беспартийный, с органами ОГПУ-НКВД сотрудничал с 1928 года, характеризовался положительно. Полностью же разработкой Садовского занималось особое подразделение, состоявшее из группы сотрудников НКВД во главе с П. Судоплатовым.

Предлагалось использовать имя Садовского и его ближайшие антисоветские связи в следующих целях:

1. Создание канала, по которому можно было бы забрасывать советскую специальную агентуру в Германию.

2. Дезинформирование гитлеровцев о положении в СССР.

3. Выяснение круга вопросов, интересующих немцев в Советском Союзе.

Сообщалось, что для решения этих задач будут использованы проверенные агенты, в том числе «Гейне» (Демьянов). [5]

Поэтому генерал Судоплатов, его подчиненные Эйтингон и Маклярский в короткое время сумели «создать» в СССР некое подполье, якобы приветствующее победу немцев и желающее помочь им. Образцы для подражания были: блестящие операции «Синдикат-2» и «Трест», проведенные ВЧК-ОГПУ в 20-е годы. Наиболее яркой фигурой среди этих «монархистов», безусловно, был поэт Садовской. В СССР он как творческий человек не был широко известен, но в Германии издавались его поэмы, в том числе и та, в которой тот восхвалял немецкую армию. Из этих лиц с помощью агентуры и была в дальнейшем создана организация, получившее звучное имя – «Престол». Сама же операция контрразведчиков 4-го управления НКВД имела оперативное наименование «Монастырь», в основном из-за места жительства ее участников.

Борис Александрович Садовской родился в 1881 году в Нижнем Новгороде в семье инспектора Удельной конторы, смотрителя казенных лесов и угодий, принадлежавших Департаменту уделов. Выйдя в отставку, его отец занял пост председателя Нижегородской губернской архивной комиссии. Борис учился в Нижегородской гимназии, которую с трудом окончил – при всех его способностях систематические занятия ему не давались. С 1902 по 1911 год учился в Московском университете, где «…досуг для художественного труда и не дал стать ни вьючным животным, ни коптителем небес». [6]

В 1909 году вышел первый стихотворный сборник Б. Садовского «Позднее утро». Именно тогда поэт взял себе литературное имя, изменив окончание фамилии на «-ой» (в сочетании с имиджем Садовского, «реакционера» и «монархиста», это придавало его священнической по происхождению фамилии дворянский колорит). Он входил в круг символистов, был дружен со многими из них: Блоком, Белым, Брюсовым, Соловьевым и др. Оказавшись в их кругу, Садовской, однако, с ними не смешивался, держался особняком. Эту его особенность видели и ценили. Блок после домашнего пятичасового общения с ним 13 ноября 1912 года записал в дневнике: «…Борис Александрович Садовской – значительный, четкий, странный и несчастный». [7]

О себе же поэт-приживал из Новодевичьего монастыря писал с нескрываемым сарказмом, постоянно помня, как он в свое время сам в бесчисленных литературных кутежах «устроил» свою жизнь инвалида, заразившись сифилисом: