Американский доброволец в Красной Армии. На Т-34 от Курской дуги до Рейсхтага. Воспоминания офицера-разведчика. 1943–1945 - Никлас Бурлак Страница 40

Офицеры, сидевшие за столами, перестали есть, жевать, пить. Заинтересовались. Ага! — подумал я. Значит, для них это неизвестная страница истории! И продолжил:

— С избранием президентом Авраама Линкольна в Штатах в середине XIX века началась Гражданская война между промышленными северными штатами и рабовладельческим Югом. Англии нужен был дешевый хлопок юга. Франции нужны были земли южан. В Канаде были построены британские военные корабли, чтобы ударить Авраама Линкольна в спину, Франция обещала поддержку южанам. Так вот, когда все европейские страны от Вашингтона отвернулись и дела на фронтах складывались для северян неудачно, президент Авраам Линкольн обратился с секретным посланием к русскому царю Александру II и канцлеру князю Горчакову с просьбой прислать в Нью-Йорк и в Сан-Франциско две российские эскадры.

Александр II ответил на просьбу президента положительно. Он решил, что в задачу эскадр войдет демонстрация солидарности с северными штатами Америки.

И вот 24 сентября 1863 года Балтийская эскадра в составе винтовых корветов «Варяг», «Витязь», «Пересвет», «Александр Невский», клипера «Алмаз» и фрегата «Ослябя» под командованием адмирала Степана Лесовского вошла на рейд Нью-Йорка. А через три дня Тихоокеанская флотилия под командованием контр-адмирала Попова прибыла к Сан-Франциско; в ее состав входили винтовые корветы «Богатырь», «Калевала», «Рында», «Новик», клиперы «Абрек» и «Гайдамак».

Надо сказать, что это был первый — вообще в истории — дружественный визит военных кораблей Российского флота в Северную Америку. Европа была ошеломлена. Да и для простых американцев прибытие российских эскадр в самый трудный момент Гражданской войны явилось полной неожиданностью. Газеты северных штатов назвали это «лучами яркого солнца на горизонте». В одной из газет появился такой заголовок: «Прибытие русских эскадр вселяет надежду в наши сердца». В Нью-Йорке и Сан-Франциско русских моряков восторженно встретило население, приветствовали власти. На Бродвее в Нью-Йорке состоялся грандиозный парад. Дома были украшены российскими и американскими флагами, лозунгами и транспарантами. Жители города заполнили до отказа все тротуары, крыши домов и деревья. В Музыкальной академии на Манхэттене был организован прием. Столы ломились от яств: лососевой и осетровой рыбы, дюжин запеченных индюшек, кур и дичи, сотен бутылок вин, рома, виски, на столах красовались пирамиды тортов, изображавших скульптуры Петра I, Екатерины II и Александра II, Джорджа Вашингтона и Авраама Линкольна…

Я прервался на несколько секунд, осмотрелся: мои боевые товарищи внимательно меня слушали.

— Вот что надо еще отметить. Тихоокеанская флотилия прибыла в Сан-Франциско 27 сентября в то время, когда там полыхал самый большой пожар в истории города. Местные пожарные уже выбивались из сил, и контрадмирал Попов приказал всем экипажам кораблей с ведрами и инструментами броситься на борьбу с огнем. Так пожар был общими усилиями побежден… Хотя русским морякам эта героическая борьба стоила шести жизней. Их тела с большими почестями похоронили на острове Маре вблизи Сан-Франциско.

Через неделю после шикарного приема в Музыкальной академии Нью-Йорка контр-адмирал Лесовский дал ответный торжественный обед на верхней палубе «Александра Невского». Делегацию государственных деятелей Америки возглавила первая леди США миссис Мэри Тодд Линкольц Она в своей речи отметила, что Россия оказалась едицсхвенной страной, которая в самый трудный момент северных штатов Америки откликнулась на их просьбу Первая леди страны предложила тост за Александра II и за Российский военно-морской флот, оказавший Америке величайшую моральную поддержку:

— A friend in need is a friend indeed! («Друг в беде — настоящий друг», «Друг познается в беде».)

Адмирал Лесовский приказал вынести из кают-компании на палубу «Александра Невского» рояль и поручил молодому гардемарину Николеньке Римскому-Корсакову развлечь американских гостей исполнением композиции из русских мелодий.

У меня за шестьдесят два дня нашего перехода из Кронштадта в Нью-Йорк пальцы задубели, — застеснялся будущий выдающийся российский композитор.

— Ничего! — успокоил гардемарина адмирал. — Как задубели, так и раздубеют…

Много позже, когда в Штатах познакомились с оперой «Сказка о царе Салтане», в одной американской газете написали, что в композиции русских мелодий на «Александре Невском» впервые прозвучали фрагменты «Полета шмеля над морем» гардемарина Римского-Корсакова. Тогда еще гардемарина.

Российских моряков приняли в Белом доме в Вашингтоне.

Когда весной 1864 года войска северян стали одерживать одну победу за другой, обе русские эскадры, не вмешиваясь во внутренние дела США, покинули берега Америки.

…Закончил я так:

— Друзья! Американский писатель Марк Твен, который посетил Россию в 1865 году, написал: «Америка во многом обязана России за настоящую и бескорыстную дружбу и поддержку в трудные времена…» Позвольте мне высказать надежду на то, что в этом, новом 1944 году мудрые головы в правительстве моей родины возьмут верх над своими оппонентами и откроют наконец второй фронт в Нормандии!

Когда я замолчал, в зале наступила мертвая тишина. Я уж подумал: не лишнее ли я сказал в конце? Но вдруг краем глаза я увидел, что наш генерал встал и зааплодировал. Его примеру последовали все другие. Кто-то выкрикнул: «За дружбу Советского Союза и Соединенных Штатов Америки!»

Но главным для меня было то, что моя дорогая Принцесса, мой надежный ангел-хранитель при всем честном народе меня крепко обняла и, никого не стесняясь, поцеловала в губы.

Встреча Нового года продолжалась…