Взорванный плацдарм. Реквием Двести сорок пятому полку - Валерий Киселев Страница 40

– Отдельной главой, розовыми чернилами, украшенной цветами, хотелось бы вспомнить о самых дорогих, о тех, кому при жизни необходимо ставить памятники, о наших женах. Ведь кому, если не им, пришлось труднее всего. Давно известно, что ждать и догонять – самое трудное. Да, нам порой было несладко, но мы находились в коллективе, объединенном одной целью. А они, многие с малолетними детьми, часто оставались одни с нависшими над ними проблемами.

Супруга рассказывала, что выключала телевизор, когда начинали освещать события в зоне вооруженного конфликта. Если прибавить похоронки соседям, экономическую неурядицу, проблемы с детьми, то получится мрачная картина, в которой они, наши нежные и хрупкие, выстояли и, кроме этого, находили силы для слов и дел поддержки нас. Но и мы, конечно же, стремились лишний раз не расстраивать, придумывали всевозможные небылицы о создавшейся обстановке.

Семьи, близкие, родные и товарищи – вот кто нас заставлял возвращаться домой, возвращаться с победой!

«К мирной жизни привыкал хреново…»

Александр Мясников, водитель «ЗИЛ-131», рядовой:

– Увольнялись мы из Грозного. Нас не отпускали, пока «чехи» не ушли вообще из Грозного. Мой призыв на то время был основой полка. К мирной жизни привыкал хреново. Все как-то странно казалось: целые дома, люди ходят. А голову действительно рвало, особенно под алкоголем. Если увидишь лицо, как говорят, кавказской национальности, то всегда хотелось наброситься, только друзья и сдерживали. А награды у нас распределили по-простому. Прапорщик Ращупкин сказал, что пришло, допустим, пять наград на взвод, и распределяйте их сами. Это, конечно, ни к чему не приводило, и он сам показывал на тех, кто эти награды получит. Меня в этом числе не было…

«На войне все понятно…»

Владимир Комков, водитель зенитной установки (ЗУ), младший сержант:

– Демобилизовался в феврале 2000-го. Как только привезли молодых нам на замену, переписали автоматы с себя на них. Одному молодому, он был из Арзамаса, передал своего «железного друга» – не одну сотню километров с ним прошел. У парня права на машину были, но ездить почти не умел. Целый день все ему объяснял, что и как.

В то время стояли в Старопромысловском районе. Жили в каком-то полуразрушенном доме. Крыша над головой была, да и ладно. Смастерили печку.

На вертолете нас доставили к месту погрузки на поезд. Баня, выдали сухпай. Даже не верилось, что все заканчивается и скоро домой. По прибытии в полк, в Мулино, демобилизовали в тот же день. Уже вечером уехал домой.

Вообще воспоминания из того времени очень хорошие: военное братство – один за всех, все за одного. А гражданка – другой мир… На войне все понятно: справа, слева твои друзья. Если что – помогут. Впереди – враг… Дома остался один со своими мыслями, только родные понимали и поддерживали.

О том времени в Чечне забыть невозможно: все останется в памяти навсегда. Эта война для меня была школой: кто я, как смогу себя повести в разных ситуациях боевых действий?

Даже сейчас, спустя годы, тебя как ветерана боевых действий всерьез никто не воспринимает. Некоторые даже говорят, что за деньгами ездили. Полный бред… Тогда, в сентябре 1999-го, ни о каких деньгах, никакой выгоде срочники и не думали. Просто мы русский народ, просто у нас есть русская душа, просто выполняли свой долг, просто так было надо. Кто, если не мы? Все мы были героями, кто осенью 1999-го не сделал шаг назад, не испугался неизвестности, страшных слухов войны.

«Остались живы – повезло…»

Сергей Серебренников, наводчик-оператор БМП 3-й мотострелковой роты, гвардии рядовой:

– После боев за Грозный было общее построение полка, приехал генерал Шаманов. Сначала поздравил нас со взятием Грозного. «А где самый боевой – второй взвод третьей роты?» Ротный наш показал ему, нас из взвода осталось семь человек, стояли одной колонной. Генерал подошел, пожал каждому из нас руку. То, что мы, семь человек из взвода, остались живы – повезло.