Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории - Уильям М. Макговерн Страница 40

Не следует забывать, что раньше усуни были соседями юэчжей в Восточной Кашгарии. Оба народа подверглись нападению и были разбиты великим шаньюем гуннов Маодунем. Вскоре после этого юэчжи и усуни вступили в конфликт между собой. Юэчжи задали усуням хорошую взбучку и убили их правителя. Тогда усуни бежали на север и нашли приют у гуннов. Наследник усуньского трона, о котором рассказывается множество удивительных историй, рос при дворе гуннов в качестве пажа. Он так полюбился шаньюю, которым в то время был не кто иной, как Лаошан-шаньюй, что тот не только посадил юношу на трон его отца, сделав повелителем усуней, но и помог в его стремлении отомстить за смерть его родителя.

Месть за смерть отца, естественно, означала нападение на юэчжей. Тем временем юэчжи, как мы знаем, покинули свой прежний дом и обосновались в Джунгарии. Ничуть не смутившись этим обстоятельством, молодой человек повел свои силы на запад. Здесь ему удалось нанести юэчжам поражение, заставившее их отойти еще дальше на запад. Судя по всему, это событие произошло примерно в 160 г. до н. э. Добившись победы, сами усуни обосновались в Джунгарии, где они прожили в течение нескольких веков, фактически до того времени, когда навсегда исчезли с исторической сцены.

Продолжая дальше, китайские хроники сообщают, что после того, как усуни вытеснили юэчжей из Джунгарии, последние двинулись дальше и оккупировали Согдиану и то, что они называли Дахией, а именно Бактрию. Как мы уже видели, греческое Бактрийское царство, которое, включая собственно Бактрию, расположенную к югу от реки Окс (Амударья), и Согдиану, или Трансоксанию, к северу от Окса, к тому моменту, когда в Джунгарию впервые пришли юэчжи, серьезно пострадало от саков. Греческие монархи фактически уже уступили Согдиану сакам, а сами довольствовались сохранением территории к югу от Окса.

Появление юэчжей всего через несколько лет после саков несло с собой еще более серьезные и далекоидущие изменения политической географии этого региона. Когда туда вошли юэчжи, сакам пришлось оттуда уйти. Сдав последнюю линию обороны, большинство саков отошли еще дальше на юго-запад и поднялись на Иранское нагорье. Вторгшись на территорию Парфянского царства, занимавшего большую часть Ирана, они остановились в древней провинции Дрангиана, которая вскоре стала называться Сакастан – страна саков (современная провинция Систан).

И юэчжам, и сакам было суждено в дальнейшем сыграть важную роль в истории не только Ирана, но и Индии. По этой причине очевидно, что важнейшими достижениями вождя гуннов Лаошан-шаньюя оказались не его частые стычки с китайцами и набеги на них, видевшиеся такими важными его современникам, а скорее его безжалостная кампания против юэчжей, которая прямо или косвенно стала причиной масштабных изменений всей этнической карты Центральной Азии. Лаошан-шаньюй не дожил до того, чтобы своими глазами увидеть все последствия тех событий, за которое был ответствен, поскольку он умер в 160 г. до н. э., вскоре после того, как усуни вытеснили юэчжей из Джунгарии. Преемником стал его сын Гунчен, правивший гуннами больше тридцати лет, с 161 по 126 г. до н. э.

Примерно в это же время Китай тоже пережил смену правителей, поскольку в 157 г. до н. э. философ Вэнь-ди умер, и трон императора занял его сын Цзин-ди. Цзин-ди не был идеальным правителем. Он был недалеким, капризным и скупым, и в результате не пользовался популярностью среди своих подданных. Поэтому неудивительно, что в период его правления случилось несколько мятежей, возглавляемых, как правило, младшими членами императорской фамилии, желавшими занять трон. Один из самых главных мятежников, правитель Чжао, даже отправлял тайных посланцев к повелителю гуннов Гунчену в попытке заручиться их помощью в осуществлении своего плана.

Для гуннов это наверняка выглядело как прекрасная возможность вторгнуться в Поднебесную империю. Однако Гунчен, похоже, был настроен очень миролюбиво, потому что он даже не пытался помочь своему возможному союзнику и в это тревожное время не потревожил Китай никаким другим способом. В результате все мятежи были подавлены, и Цзин-ди прочно закрепился на троне. Китайский император чрезвычайно высоко оценил такую сдержанность со стороны своего соседа-варвара и возобновил старый договор о дружбе. Кроме того, он отправил еще одну китайскую принцессу в качестве невесты для шаньюя и продолжил платить щедрую дань его двору. Он также много сделал для того, чтобы развивать дружественные торговые отношения между двумя странами. В результате этой политики Китай и империя гуннов много лет прожили в мире, сохраняя и поддерживая баланс сил.

У нас мало информации о том, что происходило в других частях империи гуннов в период долгого правления шаньюя Гунчена. Единственно, что сочли нужным упомянуть китайские хроники, да и то совершенно случайно, мимоходом, – это тот факт, что в течение этого длительного периода существенно ослабел гуннский контроль над усунями. Усуни смогли изгнать юэчжей из Джунгарии в значительной степени благодаря поддержке со стороны гуннов. Но к тому времени усуни стали достаточно сильны, чтобы твердо стоять на ногах, и повелитель усуней отказался являться на поклон ко двору шаньюя. Это был очевидный знак, что он больше не считает себя его вассалом. Гунчен послал против него отборное войско, но армия гуннов потерпела поражение, после чего власть гуннов над усунями стала в значительной степени номинальной.

Само по себе то, что усуни смогли отколоться от гуннской империи, демонстрировал, что в империи начинали ощущаться признаки внутреннего упадка, но для современников этот упадок оставался практически незаметным, и до 140 г. до н. э. гунны оставались самым большим и мощным государством на Дальнем Востоке, а по этим параметрам – и во всей Азии.