Бабье царство. Дворянки и владение имуществом в России (1700-1861) - Мишель Ламарш Маррезе Страница 4

Наряду с институтом вотчинной собственности сложился и другой вид владения имуществом, дававший индивиду гораздо больше прав. С начала Нового времени своды законов Московского государства включали в себя понятие приобретенного владения, т.е. земли, купленной у членов другого рода. Владельцы купленной собственности могли отчуждать такие имения по своему желанию и пользовались большей свободой завещания этого имущества. Но как только приобретенная земля завещалась члену семьи, она становилась наследственной и подлежала всем ограничениям, касавшимся родовых земель. Если понятие приобретенного имущества появилось еще в XII в. в Пространной редакции Русской Правды, то как правовая категория («купленная вотчина») оно фиксируется примерно с XVII в. Более того, статус «благоприобретенного имущества» был официально утвержден лишь в 1785 г., когда Екатерина II издала свою «Жалованную грамоту дворянству». ^[5]

XVIII век был свидетелем затяжной борьбы дворянства за четкое определение личных имущественных прав, их соотношения с правами других членов семьи и степени зависимости от государства. В 1714 г. Петр Великий ограничил права дворян-землевладельцев, отменив раздельное наследование и устранив различие между родовым и приобретенным имуществом. Однако после смерти Петра I в 1725 г. дворянство добилось восстановления разделов наследства и развернуло кампанию за расширение своих прав на земельную и одушевленную собственность. Внутри дворянства как группы возникли разные мнения по поводу того, как лучше добиваться обеспечения своих материальных интересов. Если большинство дворян выступало за особый статус родовых вотчин и раздельное наследование, то были и такие, кто стоял за расширение индивидуальных прав распоряжения своими богатствами, видя в этом средство свести к минимуму дробление имений. Однако по поводу неприкосновенности корпоративных прав дворянства споров было мало. Авторы реформаторских предложений единодушно выступали против произвольных конфискаций дворянских владений и за укрепление имущественного полноправия дворянства за счет других социальных групп. Государство, со своей стороны, было остро заинтересовано в том, чтобы дворянские состояния не расточались, и добивалось этого, оставляя в силе ограничительные законы о наследовании, а также при помощи введения системы опеки над дворянами, проматывавшими свои имения.

Противоречие между двумя концепциями земельной собственности отражало всеобъемлющий конфликт между интересами отдельной личности, семьи и государства, характерный для императорской России. Столкновение этих интересов играло ключевую роль в развитии имущественных прав дворянок. В допетровской России неравноправие женщин в наследовании патримониального имущества объяснялось их временным пребыванием в родной семье. Поэтому до тех пор, пока имущество воспринималось прежде всего как связанное с родственной группой, сохранялось явное стремление всячески ограничивать женские наследственные права. Зато вызревавшая на протяжении XVIII столетия тенденция к индивидуализации имущественных прав действовала в пользу женщин. В 1731 г. дворянские дочери и вдовы получили полное право собственности на свою долю наследства, в противоположность временному владению многими формами собственности, которое было доступно дворянкам в эпоху Московского царства. Борьба дворянства за укрепление своих корпоративных привилегий по отношению к государству и другим социальным группам также способствовала расширению контроля замужних женщин над их имуществом. В то же время представление о том, что имущественные права следует определять в категориях семейных, а не чисто индивидуальных ^[6], сохранялось и в XIX в., создавая почву для ограничения права женщин распоряжаться собственностью в случае супружеских разногласий.