Загадки поля Куликова - Юрий Звягин Страница 4

«Року 1332 (так в тексте). Олгерд, постановивши примире на две лете з крижаками прускими и листанскими, выправился против татаров в Поля Дикие; тягнули теж з ним и чотыри его сыновциКориятовичи: Александр, Константин, Юрий, Феодор — Корията, князя новгородского сынове. A гды пришли до Синей Воды, минувши Канев и Черкасы, указалася им в полю великая орда з трома цариками на три обозы розделенныи, то есть Котлубая, Катибея, Бекера и Дмитра солтана. То обачивши, Олгерд, же до войны готовы татаре, розшиковал войско свое на шесть гуфов закривленых з боков и на чоло розсадивши, абы их татаре танцами звыклыми огорнути и стрелами шкодити не могли. A потом з великою запалчивостю татаре град железный з луков на литву густо пустили, але им стрелбою не зашкодили, для порядного ушикованя и прудкого розступеня. Литва зас з русю скочила зараз з копиями и шаблями, потыкаючися, чоло им перервали и танцы помешали, другие зас з куш белтами, a звлаща новогорожане з Кориятовичамивалили их з коней, натираючи на них з боков, летали не иначей як снопы от гвалтовного ветру татаре розбурены, a не могучи болш литве на чоле вытрвати, почали мешатися и утекати по широких полях. Там же цариков их трох: Котлубая, Катибея, Бекера — забито, от которого и теперь есть озеро в Диких Полях названое Катибейское, идучи ку Очакову; при них тежьи Димитрий солтан. Мурзов и уланов побито велми много, трупов тежь татарских полны поля и реки были, стад килкадесят, верблюдов, обозы их, в которых всю маетность звыкли свою татаре з паши на пашу возити. Литва з русью по том звитязстве забрали Торговицу, котрой еще и теперь в полях мури на устю Бугуреки стоят, Белую Церковь, Звиногород и вси поля аж за Очаков, от Киева, a от Путивля аж до устя Дону от татаров волно учинили и отстрашилиаж до Волги, a других в Кафу и ку Азову и Криму загнали, потым до Подоля назад тягнули, где тежь татаре в Перекопе мешкали; снадно Олгерд потлумил, выбил и роспорошил и выстрашил с Подолских краев, иж ледво часть их през Днепр утекла на Чорное море и до Перекопу».

Как видим, тут с татарами не только литовцы, но и русские бьются. А на стороне татар, что любопытно отметить, выступает некий «султан Дмитрий». Который, кстати, не выдуман летописцем, поскольку в 1368 г. венгерский король Людовик I выяснял таможенные отношения купцов подвластного ему Брашова и находившейся где-то в Нижнем Подунавье земли «татарского князя Деметрия». И мог этот Дмитрий быть и крещеным татарином (скорее половцем), а мог — и самым что ни на есть русаком, предком запорожских казаков. Некоторые исследователи даже склонны считать этого Дмитрия тем самым Дмитрием Михайловичем Волынским, который потом перешел на службу к Москве.

О битве при Синих Водах говорится в Супрасльской летописи и «Хронике польской, литовской, жмудской и всея Руси» поляка Мацея Стрыйковского, изданной в 1582 г., а также в более поздних западнорусских летописях. А вот предшественник Стрыйковского, польский историк Ян Длугош (1480), утверждает, что Подолье принадлежало Польше, а из литовцев первым ходил на территорию Орды Витовт в 1397 г., когда неудачно пытался посадить на трон в Сарае изгнанного оттуда Тохтамыша. И вслед за Длугашем другие западнорусские летописи, вроде летописи Рачинского или Евреиновской, победу над тремя ордами приписывают Витовту. Но это вполне объяснимо. Ведь Подолия была объектом спора между царством Польским и Великим княжеством Литовским. Тут на помощь можно призвать русские источники. Рогожский летописец, написанный явно раньше даже, чем работал Длугош (об этом — ниже), сообщает в статье за 6871 (1362) г.: «Тое же осени Олгердъ Синю Воду и Белобережiе повоевалъ».

Можно, конечно, предположить, что информатор немецких анналистов смешал воедино два сражения. От одного в сообщение попало то, что литовцы ходили к Синим Водам и кого-то там побили, а от второго — что литовцы ходили на помощь к татарам, а русские в этой битве татар победили. Вот и получилось, что литовцы ходили на помощь к татарам на Синие Воды и победили там русских, возвращавшихся после победы над татарами. Тем более сведения-то получены от ганзейских купцов. А те откуда все взяли? Главная контора Ганзы на Руси в Новгороде была, в земле, от места событий отдаленной. К тому же как раз 70-е — 80-е гг. XIV в. — период обострения торговых войн между Новгородом и Ганзой. Еще в 1368 г. магистр Ливонии обратился к ганзейским городам с предложением прекратить поездки в Новгород в связи с его враждебным отношением к Ордену. И на время связи прервались. В 1371 г. был подписан мир, однако в 1375-м стороны арестовывают друг у друга купцов и товары. В 1377 г. — новое столкновение. В итоге в 1385 г. ливонские города, а в 1389-м — вся Ганза, решили прекратить поездки на Русь. Так что вряд ли в то время ганзейские купцы были так уж хорошо осведомлены о том, что происходит на Руси. Если бы еще два сражения разделяли не два десятка лет… В общем, повод задуматься тут имеется.

Что интересно, восточных сообщений о Куликовской битве почти нет. Исключением можно считать булгарские «Нариман тарихы» (Даиш Карачай аль-Булгари и его продолжатель Юсуф аль-Булгари, 1391–1787) и «Джагфар тарихы» (Бахши Иман, 1681–1683). Вот только до сих пор многие ученые считают эти документы подделкой. Но об этом позже, поскольку булгарская трактовка событий очень любопытна и заслуживает развернутой информации.

Еще одно, последнее сказанье…

Так что разберем русские источники. Но при этом вспомним: что такое сами русские летописи? Непросвещенному человеку может показаться, что были такие специальные люди, которые сидели и из года в год записывали, что творится на Руси. И записи эти сохранились до наших дней.

Так вот, давайте сразу уточним: это не так. Во-первых, не приходится говорить ни о каком непрерывном летописании, имевшем какой-нибудь один постоянный центр (ну, хотя бы, канцелярию митрополита). Лишь Новогород тут, возможно, представлял собой исключение из общего правила. А так летописи писались отрывочно, то в одном, то в другом монастыре, при некоторых крупных соборах, возможно, и при некоторых княжьих дворах. Но делалось это ни в коем случае не постоянно.

Чтобы понять это, достаточно обратить внимание на множество встречающихся в текстах годовых статей ссылок на то, что происходило дальше. Причем это «дальше» могло охватывать период в несколько лет, а то и в несколько десятилетий. Нет, можно, конечно, считать, что это поздний переписчик захотел в изначальный текст добавить от себя комментарий. Как любят говорить некоторые исследователи, чтобы сделать старинную запись понятнее для своих современников. Да вот беда: летопись — это ведь не современный детектив, который нужно писать так, чтобы любая бабка поняла. Ее и прочесть-то могли за все время пара-тройка особо любопытных монахов. Ну, может, какой-нибудь князь, ищущий в ней подтверждение своим притязаниям. Так этим людям особых разъяснений давать и не надо было. Стало быть, если мы встречаемся в годовых статьях с примечаниями типа: «и правил потом семь лет» — гораздо логичнее предположить, что летописец и писал этот текст лет через семь. Пользуясь какими-то сведениями вроде рассказов очевидцев или, в лучшем случае, собственной памятью.

Летописец Нестор