На передних рубежах радиолокации - Виктор Млечин Страница 4
На передних рубежах радиолокации - Виктор Млечин читать онлайн бесплатно
Меня мои молодые коллеги часто спрашивали: «Сколько у вас изобретений?» Раньше я особо не обращал внимания на подобные вопросы, т. к. просто не было времени рыться в архивах. Но вопросы поступали, и, прикинув, я отвечал: «Около 100». Затем уточнял: «Более ста», теперь, думаю, более ста пятнадцати. Много это или мало? Не знаю. Иногда мне казалось, что мог бы больше. Но всегда понимал, что кроме нового, неожиданного решения нужно самому убедиться, что эффект действительно есть, а другим доказать осуществимость по технике если не сегодня, то в ближайшем будущем. Это большая работа, и на неё требуется много времени. С другой стороны, конечно, осознавал, что в истории сохранились имена изобретателей, учёных или простых испытателей, новации которых пережили века. Одно или два изобретения сделал человек и обессмертил себя. С такими тягаться невозможно. Поэтому нет однозначного ответа на подобные вопросы.
Но вот изделие идейно оформилось, схема приняла завершённые черты. Надо воплощать наработанное в конструкцию. Некоторые молодые радиоинженеры полагают, что на отладке схемной части их функции заканчиваются. «Пусть затем работают конструкторы», – рассуждают они. Такая точка зрения на самом деле бьёт по автору изделия, ибо нет схемы без конструкции, но и нет радиоконструкции без схемы. В принципе, радиоспециалист должен владеть основами механики, понимать на надлежащем уровне, какую конструкцию он желает получить. Так вышло, что, будучи выпускником радиофакультета, я на ранних курсах сдавал ряд дисциплин, связанных с механикой, в т. ч. теорию механизмов и машин и детали машин. Помню до сих пор, что ТММ сдавал самому академику И. И. Артоболевскому, учёному с мировым именем. Конечно, многие черты дисциплины изрядно подзабыты, но, как кажется, до той поры, пока не взял учебник в руки.
Теперь о полигонных испытаниях. Чуть свет встаёшь вместе со всей командой, садишься на Уазик и после изрядной тряски прибываешь к месту работы. Сначала устанавливаешь первичную сеть, затем включаешь аппаратуру. После настройки проводишь измерения и, если всё в порядке, начинаешь поддерживать связь со своим корреспондентом, который находится где-то рядом на земле, на вышке, летательном аппарате или на корабле. Поработал, а время бежит, и уже призыв к обеду: если не успеешь, останешься без еды. Затем снова работа. Всегда считал, что именно на стадиях полигонных испытаний находишь скрытые слабости, недостатки того, что вроде бы работает нормально, прикладываешь усилия для устранения дефектов. Я бывал на многих полигонах, участвуя в испытаниях, объездил значительную часть страны: с севера на юг и с запада на восток.
Конечно, во всех поездках были свои приключения. Приходилось приспосабливаться к разным условиям работы и климатическим особенностям. Спал на Севере в мёрзлых кунгах, на Юге – в раскалённых после дневной жары вагончиках. А так обычно – в заводских гостиницах, ведомственных общежитиях, полигонных домиках или коттеджах. Расскажу не о себе, а о том, что часто забавляло сотрудников 13 лаборатории, которую в разные годы возглавляли А. А. Расплетин и Г. Я. Гуськов. Был у нас ведущий инженер С. В. Хейн, безотказный в работе и которому очень доверял А. А. Расплетин. И вот, приехав на полигон с аппаратурой летом в Одесский военный округ, С. В. Хейн сел в тени, под деревом, отдохнуть. Был он в пальто, с надетой на голову шляпой, и к тому же в очках. Проходящие в штаб части офицеры особого внимания на него не обращали. Но вот направлявшийся туда же сотрудник военной контрразведки усмотрел в сидящем подозрительном человеке шпиона и арестовал его. Потом в 13 лаборатории все смеялись, а С. В. Хейн с улыбкой добавлял некоторые подробности своего ареста. Другой случай произошёл с тем же С. В. Хейном, но уже в Закарпатском военном округе. Шли войсковые учения, объяснения по технике давал С. В. Хейн. И вот к нему в кабину вошёл командующий артиллерией Советской армии генерал М. И. Неделин. Он увидел картинку на экране индикатора РЛС, и у него возникли вопросы. Кроме общих вопросов генерала (впоследствии маршала) интересовали конкретные данные о параметрах станции, на что С. В. Хейн старался давать весьма уклончивые ответы. Генерал заходил и с той и с другой стороны, но С. В. Хейна расшевелить не удавалось. Тогда Неделин сказал: «Товарищ Хейн, я же главнокомандующий, мне можно». Потом этот эпизод долго разыгрывался сотрудниками 13 лаборатории.
Детские и юношеские годы
Я родился в Москве, а вырос на Сретенке, в одном из её переулков, примыкающих к Сретенским воротам. Мы жили на втором этаже четырёхэтажного кирпичного дома, каждый этаж которого представлял собой длинный коридор с комнатами-квартирами по обеим сторонам. Окна отдельных комнат выходили в переулок, окна противоположной стороны во двор. В торце третьего этажа была дверь для прохода в соседний дом, стоявший на улице и который по генеральному плану Москвы 1935 г. должен был быть снесён, но до сих пор стоит, правда, реставрированный с заменой перекрытий. Во дворе находилась котельная, работавшая на угле и обслуживавшая несколько соседних домов. Угольная крошка от топлива разносилась бегающими ребятами по всему двору, но на это особого внимания никто не обращал. Переулок был мощён камнем, иногда проезжавшие телеги на конной тяге выворачивали отдельные булыжники, что служило предметом ребячьих игр. Переулок был в основном застроен старыми, одно-, двух – и редко трёхэтажными домами. Несколько пяти-, шестиэтажных домов стояли в верхней части переулка.
Переулок крутой горой спускался вниз к «трубе» – Трубной улице, а наверху, на Сретенке, стоял дом, известный всей ребятне. В этом доме размещался кинотеатр «Искра», показывавший немые кинофильмы. Рядом с кино в этом же доме находился магазин детских игрушек. Сюда меня водили главным образом родственники, приезжавшие к нам и пожелавшие сделать мне подарок.
В мои детские годы переулок был фактически свободен от движения какого-либо транспорта. Я ещё застал время, когда лихие извозчики изредка подвозили своих пассажиров. Но их пора постепенно исчезала. Легковые автомобили, главным образом иностранного происхождения, проезжали через переулок, но это были скорее единичные явления. Иногда в переулке громыхала подвода, набитая грузом, с запряжённой лошадью-тяжеловозом. В дневное время переулок становился площадкой для игр. Весной и летом играли в лапту, зимой – на санках и лыжах. Для футбола подбирали другое поле – в подворотне домов, где не надо было возводить ворот, а вратари занимали положение на входе и выходе. Родители контролировали своих отпрысков прямо из окон или спускались вниз из подъездов. Тем самым предупреждали возможные столкновения или драки, что, впрочем, бывало редко.
В отличие от переулков Сретенка была сравнительно загруженной магистралью. Если не ошибаюсь, по ней одно время ходил даже трамвай, а потом рельсы сняли, и стал курсировать автобус небольшой вместимости с одной дверью, которую приводил в движение водитель с помощью простой механической тяги. Но что было характерно – по Бульварному кольцу следовал трамвай «Аннушка», рейс «А», с остановкой у Сретенских ворот. Сев в трамвай, можно было за короткое время доехать, например, до Арбатской площади, до кинотеатра «Художественный».
Мои родители были занятыми людьми. Отец, если не был в разъездах, пропадал на службе, мама работала секретарём-машинисткой. Надо было зарабатывать деньги, их всегда не хватало. Вместе с тем мама успевала ходить в магазин, готовить обед. Всё домашнее хозяйство было на её плечах. Рано познавшая, что такое тяжкий труд и какова мера ответственности за семейное благополучие, она сохраняла спокойствие и выдержку в самых сложных, а иногда и критических обстоятельствах. Мама была прекрасным, справедливым человеком. В условиях тесного общения с соседями, в том числе и на общей кухне, от неё никто никогда не слышал не только худого слова, но даже признаков какого-либо недовольства. Со своими советами не спешила, но рассуждала по справедливости. Соседи ходили к ней за поддержкой, зная, что она ободрит, скажет своё доброе слово. Вот даже простых людей, рабочих, трудившихся в квартире или на даче, покормит, улыбнётся, поможет, и они относились к ней как-то по-особенному тепло.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments