Япония. Незавершенное соперничество - Александр Широкорад Страница 4

Однако «великий комбинатор» понимал, что рано или поздно в Болшерецк прибудут правительственные войска и ему придется худо. Надо было бежать, но как?

На Камчатку русские императрицы ссылали самых опасных преступников именно потому, что оттуда некуда было бежать. Сообщение с Камчаткой шло только через Охотск. Из Якутска летом сухим путем на лошадях можно было доехать до Охотска за восемь недель, а от Охотска до Большерецка суда шли в среднем пять суток. Ни русские корабли с Балтики, ни другие европейские корабли Камчатки еще не посещали.

30 июня 1771 г. Беневскому и его 96 сообщникам удалось захватить казенный галиот «Святой Петр», построенный в 1768 г. в Охотске. Беневский решил плыть на юг. 7 июля бунтовщики достигли берегов Японии, но японцы не разрешили им высадиться. Посему Беневский отправился далее на юг и 12 сентября прибыл в португальскую колонию Макао. Там Беневский продал галиот португальскому губернатору, а сам с компанией на двух французских фрегатах отправился во Францию. Благополучно достигнув берегов Франции, Беневский отправился в Париж «вешать лапшу на уши» Людовику XV о завоевании Формозы (Тайваня) и т. д.

Русские же сподвижники Беневского оказались без гроша и пешком пошли из Порт-Луи в Париж, где пали к ногам русского резидента Хотинского с просьбой исходатайствовать им прощение у государыни. 2 октября, препровождая к генерал-губернатору письмо Хотинского, Екатерина II писала: «Им от меня прощение обещано, которое им и дать надлежит, ибо довольно за свои грехи наказаны были. Видно, что русак любит свою Русь, и надежда их на меня и милосердие мое не может сердцу моему не быть чувствительна». Все бунтовщики вернулись в Россию и были распределены по сибирским городам на свободное житье.

Находясь в Макао, Беневский передал губернатору письма, где утверждал, что «два русских галиота и один фрегат [3], выполняя тайный приказ, совершили плавание вокруг берегов Японии и занесли свои наблюдения на карту, готовясь к наступлению на Мацумаэ (старое название Хоккайдо. — А.Ш.) и прилегающие к нему острова, расположенные на 41°38′ северной широты, наступлению, намеченному на будущий год». Далее Беневский писал, что именно для этого на одном из Курильских островов, расположенном ближе других к Камчатке, «построена крепость и подготовлены снаряды, артиллерия и провиантские склады». Надо ли говорить, что предостережение Беневского было полнейшим бредом? Россия не имела ни сил, ни желания воевать с Японией.

Следует отметить, что подлинника «предостережения» Беневского никто не видел. Сам же Беневский в своих мемуарах, написанных во Франции, ни слова не говорит о письме-«предостережении». В воспоминаниях говорится лишь о письме губернатору Макао с рассказом о бегстве с Камчатки. Беневский даже приводит текст этого письма, и ни о какой угрозе Японии со стороны России там не упоминается.

Поэтому ряд русских и японских историков, как, например, Синтаро Накамура, считают, что письмо-«предостережение» Беневского — это подделка голландского губернатора.

Так или иначе, но этот бред произвел сильное впечатление на японских правителей, не имевших никакой другой информации о русских дальневосточных владениях. Сказки Беневского, видимо, послужили поводом к указу сёгуна, изданному в сентябре 1791 г., в котором прибрежным властям ставилось в обязанность уничтожать любые чужестранные суда, появляющиеся в японских водах, а экипажи их брать в плен. Поэтому японцы крайне настороженно встретили экспедицию Адама Лаксмана, однако захватить русские суда не решились.

Переговоры затянулись, и 4 июня 1793 г. «Святая Екатерина» покинула порт Немуро и 8 июня прибыла в Хакодате. Там продолжились переговоры с японскими чиновниками. Но, увы, результат был нулевой, и 11 августа 1793 г. «Святая Екатерина», дав прощальный салют, чем очень напугала японцев, отправилась на родину. В Охотск бригантина прибыла 8 сентября.

Еще до экспедиции Лаксмана, в 1787 г., Екатерина II отдала приказ о подготовке первой русской кругосветной экспедиции капитана 1-го ранга Г.И. Муловского. Он должен был на двух судах «обойти плаванием и описать малые и большие Курильские острова от Японии до Камчатской Лопатки, положить их наиверное на карту и от Матмая до той Лопатки все причислить формально ко владению Российского государства». Однако нападение Швеции помешало отплытию судов, а сам Муловский был убит в Эландском сражении.

Прибывший на «Святой Екатерине» капитан Кодаю был подробно расспрошен японскими чиновниками. Его рассказы о России заинтересовали даже сёгуна. В награду за привезенную информацию Кодаю была назначена большая пенсия, разрешено жениться по собственному выбору, но приказано удалиться в имение сёгуна, где он и прожил до своей смерти в 1828 г., служа садовником. Сёгун решил, что простые японцы не должны знать даже о существовании России.

Внутри же правящей верхушки стали появляться идеи о выходе из самоизоляции. Один из идеологов самурайства, ученый-энциклопедист Хонда Тосиаки (1744–1821 гг.), в своем сочинении «Секретный план для правительства», написанном в 1798 г., сформулировал основные принципы экономики, которых должно, по его мнению, придерживаться правительство. Его экономическая программа состояла в утверждении «четырех первоочередных потребностей: пороха, металлов, мореплавания и колонизации». Но ключевыми пунктами его теории были мореплавание и колонизация. Хонда Тосиаки расписывал блага, которые принесет Японии торговое мореплавание. Ссылаясь на опыт Англии и Голландии, он утверждал, что только торговля с другими странами способна создать в Японии стабильную и процветающую экономику. Но для ведения такой торговли необходимы большие корабли, способные выдержать долгое плавание. Также не обойтись и без опытных мореплавателей, знающих навигацию. Наличие мощного флота, считал Тосиаки, выведет страну из трудного экономического положения, позволит маневрировать продовольственными ресурсами, приведет к росту населения, устранит причины детоубийства.

Но, по мнению ученого, развитие торговли решит лишь ряд проблем, стоящих перед страной, поскольку размеры японской земли ограничены, а население может расти до бесконечности. И Тосиаки предложил единственный выход: приумножение пригодных для сельского хозяйства земель путем экспансии, направленной сначала на близко расположенные острова — Курильские и архипелаг Бонин, а затем японцы должны обратить взгляды далее — на Камчатку, Алеутские острова и Северную Америку. Эти территории, писал Хонда, сейчас принадлежат России, но к Японии они расположены ближе. Япония должна стать империей, и только тогда она достигнет процветания.

Столицу Японии Хонда Тосиаки предлагал перенести на Камчатку, так как полуостров этот окажется в центре будущей империи да и земля там богаче, чем Японские острова. В обмен на блага цивилизации, которые японцы принесут завоеванным народам, в Японию хлынет поток продовольствия и других товаров. И тогда, утверждал ученый, Японию с полным правом назовут Владычицей Востока.

Опираясь на опыт Англии, Тосиаки составил подробный план колонизации близлежащих территорий и был совершенно уверен, что блага цивилизации, которые Япония принесет туземцам, достаточная цена, чтобы заставить местное население не жалеть о своем насильственном порабощении.