Величайшие загадки XX века - Николай Непомнящий Страница 39

Боец Н. Сысоев: «В сентябре 1942 года во время ремонта повозки я нашел две маленькие монеты исторической давности. На одной монете выгравирована какая‑то голова… Я их долго носил в кармане, а затем где‑то потерял».

Следует прямо сказать, не тревожа памяти павших и памяти оставшихся в живых партизан Спокойненского отряда, в абсолютном большинстве своем (всего в отряде было 110 человек) ушедших в леса воевать, а не отсиживаться, что причиной многих их бед было то, что командовать ими взялись местные партийные и советские «князьки», думавшие только о себе. 18 марта 1943 года, когда немцы уже были изгнаны, бывший комиссар партизанского отряда, а теперь уже 1–й секретарь Спокойненского РК ВКП(б) И. Мальков и бывший замначальника снабжения отряда, ставший председателем Спокойненского райисполкома, М. Федоров оставили уникальный акт. В нем они как очевидцы свидетельствовали о том, что все ценности и документы отделения Госбанка, в том числе «золотой чемодан» и 40 тысяч рублей, были сожжены в лесу «вследствие невозможности эвакуировать… т. к. путь следования был перерезан вражескими войсками».

Расследование этого и других фактов началось лишь в сентябре 1943 года. Довольно быстро выяснилась фиктивность акта. Так, один из очевидцев показал, что при роспуске отряда были сожжены только банковские документы и марки, а вот «золотой чемодан» и деньги не уничтожались. В июле 1943 года Федоров обратился к главбуху отделения Госбанка с просьбой заменить большую сумму денег, которые якобы промокли в кармане и пришли в негодность. При обмене оказалось, что эти деньги из числа тех самых 40 ООО рублей, которые были сданы на хранение в отряд и потом «сожжены»…

Началом проявления интересов органов госбезопасности к «золотому чемодану» можно считать сентябрь 1943 года, когда «разрабатывалась» бывший кассир партизанского отряда И. Гульницкая, 1905 года рождения. Однако интерес этот был косвенным. Гульницкая прежде всего подозревалась в измене родине, пособничестве оккупантам. 29 марта 1944 года она была арестована, но 30 октября того же года освобождена из‑под стражи, поскольку выдвинутое обвинение доказано не было.

Немного о судьбах других партизан. Н. Смирнов был пойман полицией и расстрелян. Погибли от рук фашистов И. Яковлев, Я. Лобода, погчбли и многие партизаны отряда. И. Мальков был снят с должности 1–го секретаря Спокойненского РК ВКП(б) и позже работал директором свиноводческого совхоза в Ленинградском районе Кубани. М. Федоров, скорее всего, тоже был отстранен от должности, но что с ним случилось дальше, выяснить не удалось…

2 января 1944 года инспектор А. Щербатюк обращается к наркому просвещения Крымской АССР Гавриленко с запиской, в которой жалуется на пассивность кубанцев в поисках пропавших музейных ценностей. «Председатель Армгоррайисполкома т. Малых очень пристрастно относится ко всей этой истории с чемоданом, он, например, старался меня убедить, что это мелочь, у вас пропал весь Крым, у меня Армавир, а вы будете морочить голову и разыскивать какой‑то чемодан…» Тем не менее кое–какие усилия по поиску пропавших сокровищ по свежим следам все же предпринимались. Органы госбезопасности Кубани разослали по ряду регионов ориентировки с копиями описи содержимого «золотого чемодана».

Однако ни в те времена, ни за все минувшие годы ни один предмет из сокровищ Керченского музея так и не «мелькнул» ни в нашей стране, ни за рубежом. Историческая и художественная ценность этих раритетов столь очевидна и многократно описана в мире, что полная «тишина» оставляет надежды — основная часть содержимого «золотого чемодана» до сих пор где‑то спрятана…

От всего чемодана пока остались 2 монеты, найденные при обыске у Гульницкой. Экспертная комиссия установила, что обе монеты были чеканены в античном городе Пантикапее (располагавшемся на месте нынешней Керчи) и могли принадлежать Керченскому музею. По мнению Гульницкой, ценности Керченского музея были похищены командованием Спокойненского партизанского отряда. Действительно, вся совокупность фактов четко свидетельствует о том, что «золотой чемодан» был разграблен в самом партизанском отряде. Грабитель или грабители, вероятно, закопали основную часть похищенного в лесу (продолжать переход в отряде с ценностями было опасно), где‑то близ горы Беден, рассчитывая вернуться за сокровищами. Но впоследствии вор или воры, возможно, оказались убиты или арестованы и так и не смогли вернуться за похищенным…

В пользу такой версии развития обстоятельств говорят и некоторые события уже наших дней.

Несколько лет назад об этой тайне узнал начальник Краснодарской геофизической экспедиции Н. М. Цыпченко. Он съездил на место тогдашних событий — ныне это Отрадненский район Краснодарского края. Места те довольно глухие, но, по словам Цыпченко, ему удалось примерно определить место, где, возможно, зарыта основная часть сокровищ «золотого чемодана». Однако для дальнейших поисков уже с применением специального оборудования, которым не располагает Цыпченко, нужны средства.

Известно и о других направлениях возможного поиска. Помогавший мне в работе с архивными материалами начальник группы общественных связей управления ФСБ по Краснодарскому краю Николай Панчишкин рассказал такую историю: в 1991 году управление КГБ по Краснодарскому краю получило данные о том, что в Санкт–Петербурге, возможно, проживают дети комиссара одного из партизанских отрядов Армавирского куста Соколова Николая Петровича, который погиб в бою при выходе из окружения. Уже после войны вдова Соколова (имя ее неизвестно) приезжала из Ленинграда с двумя сыновьями, одного из которых зовут Виктором, на место гибели мужа. Вдове передали вещи погибшего, среди которых была и карта с нанесенными отметками партизанских баз–тайников…

Увы, но в ответе из Санкт–Петербурга сообщалось, что, по данным центрального адресного бюро, Соколов Николай Петрович или Соколов Виктор Николаевич не значатся прописанными или уехавшими из города. Скорее всего, имена, сообщенные из Краснодара, оказались неточны. В 1991 году сыновьям Соколова было примерно под 60 лет. Возможно, после этой публикации кто‑то из них или других родственников, что‑либо знающих о карте, и отзовется. Ведь как бы то ни было, нельзя исключить вероятность того, что основная часть «золотого чемодана» все же попала в один из партизанских тайников…