Тайна Безымянной высоты. 10-я армия в Московской и Курской битвах. От Серебряных Прудов до Рославля. - Сергей Михеенков Страница 39

Бывшие полицейские оказались незаменимыми, весьма продуктивными разведчиками-маршрутниками. Но, к несчастью, в эти дни в Кирове появился представитель разведотдела штаба Западного фронта полковник Жемчужин. Он «вскрыл» факты «засорения агентурной сети разведотдела» штаба армии и тут же в оперативном порядке сигнализировал о своем «вскрытии» в особый отдел НКВД, доложил начальнику штаба армии и члену Военного совета. После чего, воспользовавшись тем, что в Кирове не оказалось майора Никольского, произвел аресты бывшего заместителя начальника Кировской городской полиции Воронова и двоих бывших полицейских. Арестованные были допрошены и тут же расстреляны. (Подробно об этой истории см. в приложениях – «Воспоминания бывшего начальника разведывательно-диверсионного отделения майора В.А. Никольского».)

Жемчужин расстрелял бы и остальных бывших полицейских, которые в те дни уже вовсю работали на нашу разведку и доставляли в Киров ценнейшие сведения, но их, к счастью, в городе не оказалось.

Майора Никольского после расстрела его разведчиков направили в распоряжение разведотдела штаба Западного фронта. Но оставшиеся офицеры все сделали для того, чтобы маршрутники, которые в это время действовали в глубине «коридора» на вражеской территории, пока не возвращались в Киров. Многие из них осели в партизанских отрядах и на явках. Передавали добытые сведения связникам и снова уходили на запад. Таких не награждали. Они не попадали в приказы на поощрения. А когда погибали, о них вспоминали только их боевые товарищи и напарники. Даже их родным никто не сообщал, что с ними в действительности произошло и как они умирали.

Тем временем севернее Варшавского шоссе немцы сдавили Западную группировку 33-й армии. К двадцатым числам апреля 1942 года с ней было покончено.

Настала очередь другого котла, находившегося северозападнее, в лесах под Дорогобужем.

Против кавалеристов генерала Белова, десантников генерала Казанкина и партизан, объединившихся в лесную партизанскую дивизию, немцы бросили несколько дивизий, артиллерию, танки, авиацию. В лесах под Всходами, Угрой и Спас-Деменском разыгрались полномасштабные бои. Дрались за каждую деревню и участок дороги, за поле, которое служило аэродромом, и лесной массив, где были сосредоточены партизанские базы и госпитали бойцов из кавалерийского и десантного корпусов.

Генерал Белов – генералу Жукову, 4 мая 1942 года: «Не рассчитывая на прорыв Варшавское шоссе Болдиным и не получив права выхода из окружения собственными силами, намечаю выполнить вашу задачу двумя способами одновременно:

1. Упорной обороной полосы заграждений переднего края, который будет проходить по линии непосредственного соприкосновения с противником, имеющегося на настоящее время. Линия главного сопротивления будет проходить речным рубежам, а именно: р. Осьма, р. Днепр, р. Устром, р. Угра.

2. Контрударами сильных как общего, так и частных резервов.

Кроме обещанных вами трех авиаполков, прошу:

а) доставить самолетами инженерный батальон и два моих саперных эскадрона с соответствующим инж. имуществом устройства заграждений;

б) доставить самолетами три батареи МЗА ^[34], но без автомашин;

в) для 329 сд, 2 гв. кд и 4 вдк доставить орудий ПТО, не менее 12 орудий;

г) регулярно снабжать ГСМ наличные танки: 1 KB, Т-34, 5 Т-26 и 2 БТ;

д) выслать заряды и капсюли (гильзы и снаряды имеются) для двух пушек-гаубиц 152-мм и одной пушки 203-мм;

е) выслать запчасти для артиллерии и танков по представляемой заявке;

ж) выслать сколько возможно ПТР;

з) эвакуировать около 3000 тяжело раненных и средне, в том числе из 4-го вдк и 33-й а;

и) регулярно снабжать продовольствием, фуражом, кроме сена, иначе люди и лошади обречены на голодание;

к) удовлетворять наши скромные заявки на поддержку авиацией;

л) разрешить отряд Лазо вывести сев. ж.д. Спас-Деменск, Ельня. Это даст возможность всю 2-ю гв. кд вывести в мой резерв для контрударов и наступления;

м) обеспечить летним обмундированием.

Белов, Вашурин, Щелаковский» ^[35].

Ситуация у генерала Белова к этому времени сложилась наисложнейшая. Все силы после ликвидации кочующего котла 33-й армии немцы бросили против него. Давили со всех сторон. Вдобавок ко всему никак не просыхали после схода снегов полевые аэродромы. Весна 1942 года выдалась холодной, дождливой, затяжной. Разливы рек напитали поймы и болота. Воды все еще играли и не спадали, не приходили в норму из-за дождей.

Немцы наращивали силы и удары.

Против советских войск и партизан, сосредоточенных в районе севернее Варшавского шоссе, немцы начали активно применять диверсионные группы. Формировались они, как правило, из числа пленных красноармейцев. Командовали ими бывшие советские офицеры, реже – немцы. Иногда – прибалтийские или так называемые «берлинцы». «Берлинцами» называли русских эмигрантов, бывших белогвардейцев, которые вернулись на родину в составе немецких войск.

Из тех трофейных и отечественных документов, которые сейчас доступны для пользования (мизерная часть), известно, что в это время против кавалеристов, десантников и партизан действовали диверсионные группы, абверкоманды и зондеркоманды, боевые группы, а также подразделения полка специального назначения «Бранденбург-800». Известно несколько имен командиров этих групп и команд.

Капитан Эверт фон Рентельн – бывший русский офицер, подпоручик лейб-гвардии Финляндского полка. Участник Первой мировой войны. Мать его была русской – москвичка. Отец – из ганзейских немцев, рижанин. Границу СССР 22 июня 1941 года пересек в составе спецподразделения «Бранденбург-800». Участвовал в резне, устроенной на советской пограничной заставе, в захвате мостов и других важнейших объектов и коммуникаций во время летнего стремительного наступления германских войск. В период подмосковных боев командовал спецподразделением, основной задачей которого было уничтожение партизанских баз, явок, связников, скрывавшихся в русских деревнях. Войну закончил на Западном фронте, майором РОА, командиром 360-го казачьего полка. Полк дрался с союзническими войсками до последнего. Взят в плен и выдан советской стороне. Умер в лагере где-то за Уралом.

Майор Радовский. Личность загадочная. Командовал боевой группой в районе Можайска, Боровка, Медыни, Юхнова в период Московской битвы. Затем следы его теряются. По некоторым сведениям, принадлежал к «берлинцам».

Майор А. Бочаров. По некоторым сведениям, командовал отдельным инженерным батальоном Западной группировки 33-й армии, перешел на сторону германской армии и сразу же выразил желание воевать «против большевиков». В начале 1942 года он, по всей вероятности, оказался в концлагере либо в Вязьме, либо в Рославле. Из концлагеря его вытащили сотрудники так называемого Смоленского комитета, которые в это время усиленно формировали в поселке Осинторф под Смоленском батальоны Русской народной национальной армии (РННА). Весной 1942-го подразделения РННА были брошены на ликвидацию дорогобужского партизанского края. Майор Бочаров настолько соответствовал требованиям к кандидатам в РННА, что после собеседования и наведения о нем справок получил должность начальника разведки формирующейся армии. Когда началась ликвидация группировки генерала Белова, немцы приказали РННА выделить для специальных операций наиболее надежное подразделение под командой опытного офицера. Майор Бочаров отобрал триста человек и повел их в район боев сам. Задание у него было необычное: попытаться выйти на связь с генералом Беловым и предложить ему пост командующего РННА. Только что от этой чести отказался генерал Лукин ^[36], к которому ездили высокопоставленные осинторфовцы в шталаг-XIII, расположенный в Луккенвальде близ Берлина. Лукин выслушал посланцев Смоленского комитета и послал их на х… Бывший комендант центрального штаба РННА и начальник строевой части полковник Константин Кромиади об этом неудачном визите к русскому генералу писал: «Генерал Лукин наотрез отказался от сделанного ему предложения. Этот отказ был тогда для нас большим разочарованием, но и большим отрезвлением, ибо если бы даже генерал Лукин не отказался, то для возглавления освободительной борьбы он был человеком неподходящим… Не говоря о том, что он и в плену оставался преданным партии и правительству – таким он себя показал, – он был тяжело ранен, с ампутированной ногой и поврежденной рукой, с расшатанными нервами, желчным и брюзгливым человеком – другими словами, неработоспособным. Надо было искать другого» ^[37].