Суворов - Андрей Богданов Страница 39

Контрразведка была делом важным, однако для русской стороны главным было осмысление данных о конфедератах. Генерал требовал от офицеров инициативы в сборе и истолковании информации, которую они докладывают в Люблин. «Командиры, — писан он, — должны сами видеть вдалеке, без зрительной трубки», и «перед вашим вышним (начальником) быть остроумнее не только в сведениях, но и в догадках». Александр Васильевич сердился за представление неверных данных и выводов, но не наказывал за них, а требовал от офицеров впредь быть умнее.

Догадки и оценки сведений на постах помогали Суворову верно понимать информацию. Впоследствии он развил эту концепцию в приказе по войскам Крымского и Кубанского корпусов от 16 мая 1778 г.: «Корпусному командиру и между собой господам бригадным и прочим начальникам, при сообщении известий… описывать в них возможное предвидение: и по последствиям настоящего, и в будущем приличную прозрачность, с военными (и) с политическими краткими рассуждениями, для предпобеждения оных, — как способнейшим к тому местным пребыванием, нежели тем, кому сообщает… Иначе от того рождаются замешательства лишними предосторожностями и беспокойства, иногда напрасные, передвижением… войск. Лучше поэтому объяснять всякое известие, вообразительно его назнача справедливым, сомнительным или ложным, невзирая на то, что дальнейшим проницанием кажущееся ложным превратится в истинное, а и справедливое — в ложное или сомнительное. Поэтому каждому… подавать свои мысли с рассуждениями смело, означая по случаю примерное число противников и их вооружения. Получающий их берет с того свои исправные меры» (Д 11.42. С. 63).

На самостоятельной оценке офицерами информации, необходимой для «предпобеждения» — упреждения неприятеля, Суворов строил систему действий против конфедератов, от постов до Люблинского отряда, бросавшегося за самыми крупными партиями неприятелей, и до командования русской армией в Речи Посполитой. Веймарну догадки, оценки и предложения, которыми засыпал его командующий округом, были не по душе. Но Александр Васильевич уже сформировал свое отношение к обдуманной информации «снизу» как основе правильных военных действий и не отступал от него.

Осторожность, которую культивировал Веймарн, и информированность были в глазах Суворова почти синонимами. Во втором пункте Наставления постовым командирам 1770 г. он требует посылать для удара по возмутителям сильные партии, не дальше суточного перехода от поста, «и то с весьма добрым о неприятельских предприятиях и силах известием, давая о своих намерениях ближайшим постам и сюда знать», чтобы при необходимости вовремя получить поддержку.

От точности данных зависело решение об ударе на противника себе «подсилу», чтобы избежать потерь. А «если в случае, от чего Боже сохрани, несчастием в ударении урон людям последует, то с таковым постовым командиром за неосторожность и безрассудный удар на неприятеля поступлено будет по силе воинских законов».

Третьим пунктом Наставления было требование «на постах и в проходах чрез деревни и местечки обывателям ни малейших обид не чинить и безденежно ничего не брать», а подчиненных «содержать в дисциплине, однако, чтоб положенным всем, так и лошади фуражом, довольствованы были, (и) без крайней нужды не изнурять и не отягощать».

Наконец, Суворов четко определял, что является для солдат законной добычей. «Лошадей, в добычу от возмутителей получаемых, годных — определять в службу, давая тем, кто их возьмет, некоторую плату (на их содержание), ружейные же и амуничные вещи стараться в пользу службы употреблять. Что же касается того, что когда возмутителей разобьют и у них в добычу деньги или вещи взяты будут, то нет нужды рассматривать, откуда те деньги получены, но следует с теми вещами и деньгами, поступая по содержанию 111-го и 112-го воинского артикулов, разделять оные по всей команде; разве бы отнятые деньги принадлежали их казне, в таком случае поступать по толкованию 112-го артикула. Сие исполнять, как и указом Государственной Военной коллегии повелевается» ^[38].