Виктор Илюхин. Охотник за президентами - Александр Волков Страница 38

Виктор Иванович был большим политиком, крупной личностью. И поступки, проблемы, которые его занимали, тоже были масштабные, государственной значимости. Бытовало мнение, что он, как депутат, представляющий в Государственной Думе родную ему Пензенскую область, региональный масштаб перерос. Хотя, было дело, однажды участвовал в выборах на должность губернатора. Разница в набранных процентах с действующим руководителем администрации Сурского края была крайне минимальна.

Это наводило на мысль, что административный ресурс победил общественное мнение.

Для того и была внедрена Центризбиркомом электронная система регистрации голосов населения ГАС «Выборы» - с компьютера, как говорится, взятки гладки. Но речь сейчас не об этом, а о масштабе проблем, к которым прикасался Илюхин.

Безопасность государства. Это понятие всеобъемлюще, а потому непросто четко очертить рамки интересов Виктора Ивановича в этой области - не зря средства массовой информации еще при жизни Виктора Ивановича отмечали, что Илюхин, работая в Государственной думе РФ, был автором и заявителем важнейших для новой России законов. Среди них - Уголовный кодекс РФ, Уголовно-исполнительный кодекс РФ, законы «Об оружии», «Об оперативно-розыскной деятельности», «О внешней разведке», «Об органах Федеральной службы безопасности РФ», «О промышленной безопасности», «О борьбе с терроризмом». В связи с руководством Движением в поддержку армии обострился его интерес к проблемам обороноспособности государства, производства нового вооружения, социальной защите ветеранов и военных пенсионеров. Не без основания он считал себя специалистом в государственном строительстве. Исследовал тему безопасности биосферы человека, продовольственной безопасности. Памятуя о руководстве страной дряхлым и беспомощным Ельциным, разработал и пытался провести закон «О Государственной медицинской комиссии РФ», который бы регулировал выдвижение лиц на замещение государственных должностей с учетом их состояния здоровья. А были темы, которые не втиснешь ни в какие иные законы, кроме как нравственные, общечеловеческие. Среди них, бесспорно, особое место занимает Катынь.

К теме Катынской трагедии он впервые близко подошел, работая в Прокуратуре СССР, а потом, в 1992 году, во время участия в защите Компартии в Конституционном Суде. На процессе он стал свидетелем, как господа обвинители, желая опорочить советский строй и коммунистов, вытащили из нафталина весь арсенал западного агитпропа, некогда используемого в холодной войне. Среди прочего была и Катынь. В противовес положений, принятых Нюрнбергским процессом, осудившим преступления фашистов, новоявленные «демократы» вывалили документы так называемой Особой папки № 1, опираясь на которую, они доказывали, что пленных польских офицеров в 1940 году расстреляли по приказу Сталина и Берии палачи НКВД. Судьям тогда хватило мудрости не рассматривать шаткие доказательства представителей президентской стороны.

Слишком было очевидно, что обвинение заново треплет известные геббельсовские доводы, которые министр пропаганды гитлеровской Германии использовал для противодействия в открытии Второго фронта.

Вот что сказал по этому поводу в апреле 2010 года на заседании «круглого стола» «Катынская трагедия: правовые и политические аспекты» Виктор Осипович Лучин, судья Конституционного суда РФ в отставке, доктор юридических наук:

«Действительно, Конституционный суд пытались использовать как инструмент борьбы с Коммунистической партией. Представители президента Ельцина, эти неистовые, оголтелые антисоветчики и антикоммунисты - Шахрай, Макаров, Федотов, Бурбулис и еще некоторые другие, - пытались всеми силами использовать Катынскую трагедию в качестве основания для усиления своего обвинения против Компартии. И все, что они могли достать руками Ельцина, либо своими из сейфов, либо спрятанные в архивах документы и лжедокументы, они пытались использовать. И они просто агрессивно и яростно возвращались к тому, что это одна из самых больших повинностей и одно из самых больших преступлений, которое совершила Компартия и Советская власть, советское руководство против народа, своего народа и польского народа. Но я хочу напомнить вам, что очень бурная была и продолжительная дискуссия о том, приобщать или не приобщать эти документы. Использовать их в качестве определенных не только поводов, но и оснований для принятия резолютивного решения? Все-таки в Конституционном Суде возобладал разум, и мы отказались поддержать эти требования, настойчивые требования, чтобы все, что связано с Катынской трагедией, использовать и в постановлении Конституционного суда в его резолютивной и даже мотивировочной части. И я думаю, что это было совершенно справедлив».