Кудесник (сборник) - Евгений Салиас де Турнемир Страница 38

Когда-то у отца в доме она была совершенно счастлива. Ей предстояла простая и мирная жизнь, но светлая будущность. Но однажды, работая у окна, она попала на глаза авантюристу-кудеснику и, сделавшись графиней Калиостро, поневоле начала совершенно не идущую к ее характеру и наклонностям жизнь, исполненную всяких треволнений. Лоренца была от природы кроткая и совершенно слабовольная женщина. В руках такого человека, как Калиостро, всякая женщина была бы воском, из которого он мог лепить все, что ему вздумается; тем более и тем легче сделалась рабою мужа впечатлительная, наивная и тихая Лоренца.

Жизнь ее, после замужества, прошла в постоянных странствованиях по всей Европе. Это была не жизнь, а вечное мытарство, вечный круговорот среди постоянно сменявшихся обстановок, обществ, лиц и национальностей. Не успевала наивная, отчасти даже и глупенькая Лоренца привыкнуть к обстановке в Лондоне, как муж ее, как бы сжигаемый страстью к перемене места, стремился в Германию, из Германии бежал в Испанию. Противодействовать мужу, убедить поселиться где-нибудь и жить на одном месте Лоренца, конечно, не могла. Она, как и все недалекие, но чувствительные женщины, слепо повиновалась мужу. Ей и на ум не приходило сначала, прав ли он во всем том, что делает сам и что требует от нее.

«Так, видно, следует», – думала она.

Однако изредка стало являться у нее чувство утомления от вечных странствований, иногда и чувство одиночества. Она тоскливо озиралась кругом себя, вспоминала свое девичество и со слезами на глазах думала о своем прошлом, о жизни в Риме, в родительском доме, в кругу родных и знакомых. Ей часто казалось, и за последнее время в особенности, что муж ее не любит, что она для Калиостро игрушка или того хуже – орудие для достижения всяких разнородных целей.

Несмотря на свою наивность, она чувствовала всю неприглядность того, что муж заставлял часто ее делать. Спрашивая себя, любит ли она мужа, Лоренца должна была мысленно отвечать себе, что если и любит, то не так, как могла бы любить другого человека, не так, как любила бы двоюродного брата, брак с которым расстроился после знакомства с Калиостро.

Все эти думы, тоскливое существование и душевное одиночество привели к тому, что Лоренца чувствовала теперь себя способной вдруг привязаться к кому-нибудь и искренно полюбить, даже настолько страстно, чтобы бросить вечно кочующего мужа. Эти тайные думы особенно преследовали Лоренцу всю последнюю зиму в Париже. Все более вдумываясь в свое положение, молодая женщина пришла к убеждению, что она, собственно, еще и не испытала того чувства, на которое была способна. Она еще не любила…

За это время однажды красивая римлянка, часто ходившая в церковь, встречала в соборе Парижской богоматери молодого человека в мундире мушкетеров короля. Он обратил на себя ее внимание тем, что с первой же встречи преследовал ее упорно от собора и до того дома, который они наняли. Несколько дней подряд всюду, куда ни отправлялась Лоренца, она встречала того же красивого мушкетера. Каким образом узнавал он время ее отлучек из дому и место, куда она должна была идти, она не могла понять. Это было своего рода колдовство.

А колдовали тут Иоанна и Канар, который был приятелем прислуги графа. Однако в продолжение довольно долгого времени, несмотря на то что мушкетер всячески старался заговорить с нею и познакомиться, Лоренца стыдливо избегала и уклонялась от него. Но всему на свете есть предел… Лоренца не устояла наконец и сдалась упорному ухаживателю. Уже раза три отвечала она на вопросы преследующего ее мушкетера, узнала, что он кавалер де Уазмон, дальний родственник герцогини Шеврез, и, следовательно, аристократ. Все это, вместе с изящной внешностью и молодостью нового страстного поклонника, подействовало на скучающую и недовольную жизнью красавицу.

Наконец, однажды встретив Лоренцу снова в соборе, Уазмон стал умолять ее согласиться на свидание в одной частной квартире его близкого, как говорил он, родственника и друга. Лоренца отказалась наотрез… Через день после этого бурная сцена с мужем, его грубости, незаслуженные упреки и оскорбительные подозрения настолько возмутили кроткую Лоренцу, что при следующей встрече с Уазмоном она согласилась быть в условленном месте на свидании.

Она наивно не догадывалась, что уже страстно любит этого Уазмона.

Через два дня Лоренца была в улице Мольера, в маленькой горнице, смущенная, но счастливая, наедине с возлюбленным. Среди их беседы, к ужасу несчастной, на пороге появилась красивая дама, бросилась к ней и, осыпая ее упреками, грозя мщением, оглаской, даже кинжалом, объявила ей, что она, чужеземка и бродяга, заплатит ей дорого за измену возлюбленного.

Уазмон хотел было взять Лоренцу под свою защиту, но незнакомка грозно крикнула на мушкетера, не позволила ему вымолвить ни слова и потребовала, чтобы он немедленно вышел из комнаты.

Перепуганная Лоренца в каком-то оцепенении осталась с глазу на глаз с изящной, но антипатичной женщиной. Красивое лицо незнакомки показалось ей настолько злым, что она считала эту соперницу способною на всякую месть и на всякое злодеяние.

– Слушайте меня, – резко, почти грозно сказала незнакомка, когда они остались одни. – Я – графиня Ламот. Я в родстве со всей высшей знатью Франции… многие в моей власти. Если я захочу, то завтра вы будете заключены или в Бастилию, или в тюрьму Пелажи, а туда сажают всех женщин дурного поведения. Я не спрашиваю у вас, кто вы, потому что я это знаю. Пока Уазмон всюду следил за вами и преследовал вас, я из ревности преследовала вас обоих. Он попался теперь, как мальчишка-школьник… С ним моя расправа будет особая, короткая, но с вами мы можем поквитаться не так легко. Слушайте меня внимательно: особенные обстоятельства, в которых я нахожусь теперь, спасают вас от моей мести. Мне нужно познакомиться непременно с вашим мужем графом Калиостро. Это я могла бы сделать и без вас, но мне этого мало. Мне надо подружиться с вашим мужем, иметь его полное доверие к себе, быть уверенной в его помощи относительно одного крайне важного дела. Заставить его как можно скорее сойтись со мною можете только вы, его жена, как самое близкое лицо… И вот чего я от вас требую. Или при ваших усилиях через десяток дней я буду близким человеком для вашего мужа, или я сделаю огласку. Если он сам не отправит вас в тюрьму Пелажи, то я добуду lettre de cachet ^[5], то есть собственноручный приказ короля, чтобы заточить вас. Вы знаете, что женщина, отсидевшая срок в тюрьме Пелажи, – женщина, потерянная для какого бы то ни было общества. Если вы согласны на мои условия, то само собой разумеется, что я ни слова не скажу графу о том, при каких обстоятельствах мы с вами познакомились. Согласны ли вы?

– Да, – пролепетала несчастная Лоренца, совершенно потерявшись.

– Ну вот и отлично! Я знала, предугадывала, что вы женщина с умом и сердцем, – произнесла графиня Ламот и внутренно рассмеялась своим словам. – Итак, госпожа Лоренца, через несколько дней мы поменяемся: вы мне уступите вашего мужа в полное мое распоряжение, а я с этой минуты, опережая вас, уступаю вам своего мальчугана. Для более подробных переговоров я покорнейше прошу вас сделать мне честь пожаловать ко мне в гости сегодня же вечером. Согласны ли вы?