История кавалерии. Вооружение, тактика, крупнейшие сражения - Джордж Тейлор Денисон Страница 38

В 1281 году Филипп Смелый оштрафовал графа Неверского за то, что тот посвятил в рыцари двух храбрых братьев, которым недоставало требуемого дворянского происхождения с отцовской стороны. Он также наложил штраф и на самих рыцарей, однако, узнав впоследствии, что они проявили себя как доблестные воины, вернул им большую часть штрафа и утвердил их в рыцарском звании.

Рыцарство поставило феодальную знать и рыцарей всех народов в равное положение друг с другом, предоставляя младшим сыновьям знати, которые не могли наследовать поместье отца, возможность завоевать своим мечом и силой то положение, которое хотя и не влекло за собой владение богатством или землей, но уравнивало их со старшими братьями – ленными владельцами.

Обычно эти молодые люди поступали на службу к богатому феодалу или даже правителю страны, при дворе которого искали возможности продвижения, средства к существованию и поддержку. Традиционно они получали плату в той или иной форме и, в сущности, являлись не кем иным, как наемными солдатами.

Самым главным стремлением для них оставалось получение рыцарских шпор на службе у своего хозяина. Они добивались этого, не жалея усилий и старания, ибо шпоры эти ставили их в равноправное положение с их господами и давали преимущества, каких никогда бы не могло дать только богатство.

До 7 лет мальчик оставался в семье и пребывал среди женщин. По достижении этого возраста он или поступал пажом к какому-нибудь знакомому рыцарю, или продолжал жить в семье и исполнял обязанности пажа в отношении собственных родителей. До 14 лет подросток служил пажом, постоянно занимался физическими упражнениями и верховой ездой, а его положение практически ничем не отличалось от обязанностей прислуги. По достижении 14 лет он получал звание оруженосца. Обычно оно сопровождалось вручением меча в ходе соответствующего ритуала, совершаемого священником. Отец и мать с восковыми свечами в руках вели пажа к алтарю; священник брал заранее положенный на алтарь меч, благословлял его и затем опоясывал им юношу, получавшего с этого момента право ношения оружия.

Оруженосец обучался приемам личной и коллективной защиты и нападения, владению оружием пешком и верхом, а равно и другим укреплявшим его тело упражнениям. Разница между оруженосцем и рыцарями проявлялась как в одежде, так и в вооружении.

Оруженосцам разрешались украшения только из серебра, золото оставалось исключительной привилегией рыцарей. Защитное вооружение оруженосцев было значительно легче того, каким владел их господин, как на войне, так и на турнирах. Им запрещалось использовать пурпурные ткани, хотя дозволялось одеваться в меха или шелк. Они выполняли обязанности всякого рода: одни прислуживали за столом, другие наливали вино, третьи подавали воду для омовения.

Среди римлян представителям знати прислуживать не разрешалось, и в наши дни считается чем-то низким, а тогда этим занимались только юноши самого высокого происхождения. Например, за обедом в лагере при Сомюре граф Артуа с по мощью графа Суасонского прислуживал своему брату, королю Людовику IX. Оруженосцы не имели права вмешиваться в разговор, но должны были присматриваться к манере рыцарей держать себя и к установившимся общественным правилам приличия.

На войне оруженосцы сопровождали своих хозяев в качестве помощников. Они носили их оружие, один – шлем, другой – копье, третий – меч. Кто-то из них вел боевого коня, огромное мощное животное, использовавшееся только во время боя. Во время похода на переходах рыцарь ехал на верховой лошади или иноходце, только в случае опасности он садился на боевого коня, а оруженосцы начинали его вооружать. Овладение данной обязанностью требовало особой сноровки и мастерства, поскольку безопасность сражающихся зависела от тщательности и внимательности, проявленных при надевании доспехов и оружия. Возможно, причиной смерти Генриха II Валуа стало небрежное прикрепление его забрала.

Полностью вооруженные и готовые к бою рыцари садились на своих боевых коней и строились в единую линию, а оруженосцы образовывали вторую линию за своими господами. При нападении рыцари устремлялись во весь опор, с опущенными копьями, тогда как помощники оставались зрителями сражения.

Если рыцаря выбивали из седла или он терял лошадь по какой-либо причине, то он, если мог, вставал на ноги, брался за меч, палицу или секиру и продолжал бой пешим. Каждый оруженосец должен был во все время боя внимательно следить за своим господином, чтобы своевременно подвести ему новую лошадь, если он в ней нуждался, или дать новое оружие. Если рыцарь был ранен, то оруженосец обязан был прикрывать его от неприятельских ударов, однако его функции сводились только к защите. Если рыцарь одерживал победу и захватывал пленных, то в обязанности оруженосца входило принимать их и охранять.

Таким образом, будучи непосредственными и заинтересованными наблюдателями, оруженосцы на конкретных примерах обучались, как вести себя во время боя. Они также учились отдельным элементам рыцарского поведения и постепенно осваивали рыцарские умения.

После достижения 21 года оруженосец считался достаточно обученным, чтобы иметь право быть принятым в рыцарский орден, но это происходило только после того, как он подтверждал это право доблестью и мастерством владения оружием на поле боя. Теперь он получал право на рыцарские доспехи и оружие и участие в сражении на передней линии, что раньше ему запрещалось делать.

Инвеститура [36], или посвящение в рыцари, обставлялась более торжественным обрядом, чем опоясывание оруженосца мечом. Перед церемонией посвящаемый проводил ночь в молитвах вместе со священниками и своими поручителями в церкви или в часовне. Утром он совершал омовение, надевал белое платье (как символ чистоты) и выслушивал поучение о тех обязанностях, что должен был принять на себя.

Затем его препровождали к алтарю с висящим на шее мечом, который он передавал священнику для благословения. Посвящаемый в рыцари становился на колени, и на него надевали полное рыцарское вооружение. Церемония отличалась в разных странах, однако акколада, или удар по плечу мечом, никогда не пропускалась, обычно сопровождаясь словами: «Во имя Господа, святого Михаила и святого Георгия посвящаю тебя в рыцари». Иногда добавляли: «Будь храбр, смел и верен». На поле боя посвящение ограничивалось простой акколадой и уже упомянутыми словами.

В различные периоды с рыцарством связывались два элемента, которые, хотя и не представляют особого интереса с военной точки зрения, заслуживают внимания, – это религия и любовь. Влияние религиозной обрядности проявилось уже во времена первых Крестовых походов, когда институт рыцарства находился в расцвете и его связь с церковью играла важную роль.

Об этом свидетельствует образование многих монашеских орденов и характер тех религиозных церемоний, которыми сопровождалось посвящение в рыцари: ночное бдение в часовне, заутреня, омовение как символ крещения, благословение оружия, проповедь и т. п.

Главной обязанностью рыцарей была борьба за христианскую веру и утверждение евангельских норм. Одно время даже вошло в обычай обнажать мечи в церкви при чтении Евангелия, чтобы показать готовность защищать веру силой оружия. Происхождение этой связи между церковью и военным братством следует, очевидно, искать в желании духовенства направить распространенную и могущественную идею на пользу церкви.