Я, Легионер - Георги Лозев Страница 38

— Чтобы никто не утонул, я перейду первым, а затем спущу веревки, чтобы группа перешла, — предложил Пайетт.

— Вам повезло с этим добровольцем-капралом, — Сорабелла улыбнулся.

После того как Буун дезертировал, Пайетт был включен в нашу группу, и Захаров заменил его в третьей. Перед входом в яростный поток реки мы завязали веревку вокруг талии капрала, чтобы вода не тащила его. Все восхищались его мужеством. Но кроме смелости у Пайетта была прыть горной серны, и он прыгал с камня на камень в бурных водах. Достигнув другого берега, капрал выбрал крепкое дерево и привязал к нему конец веревки. Перебросив другую веревку, мы сделали что-то вроде моста над водой. За верхнюю веревку мы держались руками, а ногами ступали по нижней, таким образом вся группа перешла через реку. Последний — сержант Сорабелла — развязал веревки и перешел реку вброд, погрузившись по пояс в воду и держа FAMAS в воздухе. Он двигался, как танк, у него даже не было веревки безопасности.

Через десять минут мы были у места встречи, где отдали честь удивленному, только что прибывшему на своем джипе командиру:

— Сорабелла, ты решил сделать из этих парней настоящих коммандос!

— Oui, chef! Для этого они здесь, не так ли?

— Да, но я хочу их видеть живыми! Ну, они заслужили еду, дать им пайки!

Сержант Раши роздал нам консервы и конфеты и даже обещал двойные порции тем, кто был не в состоянии удовлетворить свой голод. Мы сгруппировались под навесом и разогревали консервы огнем от небольших таблеток спирта. Я был одним из кандидатов на двойную порцию и получил ее. Когда мы закончили обед, другие группы еще не прибыли. Сержант Халиль сказал, что он будет двигаться с нами, и оставил Рашиту ждать остальных.

Мы продолжали подниматься по крутым склонам Пиренеев, не замечая, что дождь постепенно перешел в снег. Промокшие одежда и ранцы начали леденеть. К пяти часам вечера было уже темно, и ветер усилился. Командующий собрал нас.

— Вы промокли и замерзли, а спать под открытым небом на морозе не рекомендуется. Мы пройдем еще три часа и зайдем в ближайшую деревню, где я поговорю с мэром о предоставлении ночлега.

Все были согласны с решением командира. После ливня и сковавшего нас мороза наши ранцы обледенели, и было бы нелегко разбить палатки. Мы надеялись, что не заблудимся в этом дремучем лесу. Метель усиливалась, мы сбавили темп и шли плечо к плечу. Вместо трех нам было понадобилось пять часов, чтобы придти к 10 часам вечера в деревню. Шеф Халиль и Сорабелла пошли искать мэра. Мы ломали голову, где будем ночевать и высохнет ли наша одежда к утру. Через полчаса командир пришел с хорошей новостью. Мэр дал ему ключи от спортзала школы, где даже было включено отопление. Это было роскошью, после голого холма и метели зал показался мне пятизвездочным отелем. Мы достали мокрые вещи из ранцев и постелили спальные мешки. Оставили одного постового у дверей школы и погрузились в глубокий сон. Нас разбудили лишь к семи. Мы за день прошли большую часть марша, так что теперь должны были встретиться с другими группами, которые отставали.

Командир взвода связался по радио с Вэбе и Разой и назначил встречу у какого-то озера. В девять часов, плотно позавтракав и одевшись в сухую одежду, мы опять пошли. Грязные тропинки стали ледяными, и мы шли очень медленно.

Теперь группу повел командир, и Сорабелла шел сзади. Сержант призывал последних не отставать. Он всегда говорит нам, что если мы первая группа, то должны быть лучшими. Итальянец был примером выносливости и силы, он был настоящим лидером и вселял в нас уверенность в наших силах.

К 11 часам мы пришли к большому озеру, где нас ждали специалисты Оперативного отряда быстрого реагирования под водой (DINOPS) Шестого инженерного полка легиона. Эти ребята были подготовлены для ныряния в любых условиях, даже в ледяной воде, и на них была специальная одежда. Они предоставили нам надувные лодки ZODIAC, нам пришлось надуть их и пересечь озеро. Мы услышали от командира взвода, что наши товарищи из второй и третьей групп спали под навесами и придут очень усталые, поэтому мы подготовили все лодки, и когда они прибыли, им осталось только переплыть на другой берег.

Начался переход большого горного озера. Снег падал хлопьями, и только капрал, державший в руке компас, знал, где находится берег. Я чувствовал себя, как раб на галере, так как Пайетт задавал нам ритм, и мы гребли, не думая, куда плывем. Когда он должен был повернуть, он приказывал половине гребцов перестать грести, и лодка поворачивалась одним движением градусов на 30. В ZODIACe нас было девять человек с ранцами — восемь гребцов и ефрейтор, который отдавал приказы.

Снег перестал идти, и перед нами показался удивительно красивый вид покрытого снегом берега на фоне круто поднимавшихся Пиренеев. К сожалению, я не был туристом и не имел возможности сфотографировать сказочные пейзажи, но они навсегда остались в моей памяти.

После часа гребли мы пришвартовались на противоположном берегу, спустили лодки и передали их сержантам Шестого инженерного полка легиона. Обедали под большим полотном, где взвод был снова в полном составе. Мы слышали, как солдаты других групп расположились на ночлег в заброшенном каменном здании и согревались с помощью костра. Наш трудный и долгий поход, безусловно, стоил свеч из-за теплой сельской школы. Я думал, что в эту ночь не избежать ночлега под открытым небом, но главным было то, что у меня была сухая одежда. На этот раз старший сержант остался со второй боевой группой, а нас Сорабелла повел своей обычной скоростью.

— Так как очень холодно, пора согреться, ребята! Вперед!

И мы снова пошли с одной целью — первыми прибыть на место встречи. Конечно, по покрытым снегом ледяным тропам идти было проще. Единственная опасность, которая нас подстерегала, — увязнуть где-то, но наш сержант шел впереди. В пять часов вечера мы пришли в назначенное место и разбили палатки на снегу. Метель кончилась, и ночью было очень тихо. Снег продолжал идти хлопьями, но потеплело — не было ледяного ветра, и я не чувствовал холода.

В ту ночь мне приснилось, что я дома, в родной Болгарии, и гуляю со старыми друзьями по улицам Софии, но крик “Réveil!” капрала Пайетта вернул меня к действительности. Мы с Янчаком вышли из нашего иглу, очистив дверь от выпавшего снега. Было очень тихо, и мы спали очень глубоко. Только крик капрала нарушил тишину в пять утра:

— Как вы знаете, мы должны быть первыми! Так что немедленно одевайтесь и завтракайте! Хочу вас видеть гладко выбритыми, не забывайте, сегодня последний день похода!

Мы все были готовы вовремя, кроме Феррари, араба с итальянским именем.

— Позор на твое имя! — крикнул Сорабелла. — Я не могу поверить, что имею что-то общее с тобой! Чтоб его напарник пришел на помощь!

Напарник Феррари был русский, он начал ругаться и материться по-русски. Перевернув ранец араба, он стал собирать его снова. Эта операция задержала нас на пятнадцать минут и, безусловно, создала нервную атмосферу еще с утра.

— После того как мы потеряли время, пойдем прямой дорогой! — сказал Сорабелла и повел нас через лес и холмы.