Ренн-ле-Шато и тайна проклятого золота - Жан Маркаль Страница 37

CT GIT NOBLe M

ARIE DE NEGRe

DABLES DAME

DHAUPOUL De

BLANCHEFORT

AGEE DE SOIX

ANTE SEpT ANS

DECEDEE LE

XVII JANVIER

MDCOLXXXI

REQUIES CATIN

РАСЕ.

Надпись заканчивается инициалами «P.S.». расположенными ниже, и словом «PRAECUM». Первое, что просится на ум при объяснении такого количества ошибок, — неопытность и неграмотность каменотеса, занимавшегося этим камнем в XVIII веке. Но как при всем неумении и малограмотности можно перепутать дату смерти? 17 января… Если бы Соньер, принимаясь за расшифровку эпитафии, мог предполагать, что именно в этот день, зимой 1917 года, его сразит апоплексический удар, за которым последует его собственная кончина… Если при расшифровке текста, заключающего в себе множество аномалий, воспользоваться методом, хорошо известным специалистам в области шифров (ключ, находящийся в самом тексте), и продублировать его другим методом, то получится вполне ясный текст, таящий в себе загадочное сообщение: «Пастух, никакого искушения, что Пуссен, Теньер хранят ключ. Pax. DLLLXXXI — крестом и конем Господа я добью этого дьявола-охранника в полдень. Голубые яблоки». ^[49] На мой взгляд, полученное сообщение нельзя назвать «вполне ясным текстом», однако Беранже Соньер, «расшифровав» надпись, пришел в восторг: это было то самое послание, которое таилось в манускрипте, оставленном у аббата Биеля и Эмиля Оффе! Значит, Соньер на правильном пути; следовательно, необходимо как можно скорее уничтожить все следы, которые могут указать на этот путь людям, не имеющим на то права. Получив от таинственного братства приказ завершить миссию. Беранже Соньер готов на все, чтобы устранить других.

К тому же аббату Соньеру известен ключ, при помощи которого становится понятен истинный смысл этого текста: диагональ, проведенная от первой, зафиксированной на камне «ошибки», укажет на ключевое слово-разгадку. Без сомнения, первая «оплошность каменотеса» — это «Т» на месте «I» в «ci gît». Диагональ, прочерченная от «Т», указывает на слово «catin»: эпитет не слишком любезный по отношению к старой даме, которая там «ci gît», покоится. К счастью, Соньер знает, что если «Т» (или «Таи» в западной эзотерической традиции) появляется в слове, где ее не должно быть, то она в этом случае обозначает «сокровище», каким бы оно ни было. Ему известно и то, что слово «catin» означает не только девицу легкого поведения, но и впадину, углубление. Итак, из всего этого можно заключить, что «сокровища у д’Отпулей» более нет (потому что в имени «DHAUPOUL», написанном на камне, буква «Т» отсутствует): его перепрятали, то есть поместили в «углубление», «catin». ^[50] Упоминание в расшифрованном тексте Пуссена и «пастухов» наталкивает священника на мысль о полотне «Аркадские пастухи»: в конечном счете могилу тоже можно считать «углублением», «каверной» — или «каирном», мегалитическим сооружением, служащим некрополем. Все, что осталось сделать, — понять, каков этот «каирн» и где его искать.

На другой плите гробницы д'Отпулей была начертана надпись, снабженная, как и первая, инициалами «P.S.» и словом «praecum». Греческие буквы, идущие по краям плиты, ничего не дают исследователю: из них невозможно сложить какое-либо понятное слово. Проведенная по центру вертикальная черта в виде стрелы отделяет одну группу латинских слов от другой. Слева от стрелы написано «REDDIS» и «CELLIS», а справа — «REGIS» и «ARCIS». Связным текстом это, конечно, не назовешь, но слово «REDIS» может иметь отношение к Редэ, то есть Ренну или Разе. «REGIS», без сомнения, латинское «rex» (царь), поставленное в родительный падеж. «CELLIS» — аблатив (отложительный падеж, обозначающий место действия) множественного числа от «cella» («подземелье, подвал», «подземное жилище»), а «ARCIS» — родительный падеж от «arx», «цитадели». ^[51] Все это вновь совпадает с указаниями, данными аббату в Париже: «В Ренне, в подземельях королевской цитадели». Королевская цитадель — но о каком монархе идет речь? Имеется ли в виду «сокровище» Бланки Кастильской? Или же это сокровище «Пропавшего короля», мифического наследника Меровингов, о котором неожиданно упоминает в приключениях Арсена Люпена Морис Леблан (друг Жюля Буа и брат Жоржеты Леблан, спутницы Мориса Метерлинка)? Беранже Соньер не слишком хорошо понимает, в чем суть истории об этом утерянном Меровинге, что, впрочем, не так уж и важно. Важно то, что его поиск на кладбище оправдал надежды.

Но, похоже, этот поиск в ночи, сопровождающийся разрушением надгробий, не оправдывает надежд деревенских жителей, поначалу уверенных в том, что аббат решил привести кладбище в порядок. Упреки и замечания обитателей деревни и работников муниципалитета заканчиваются строгим выговором мэра. «Когда ущемляют мои интересы, я считаю себя вправе защищаться», — заявляет в ответ не на шутку рассерженный аббат. В конце концов муниципалитет разрешает ему продолжить работы на кладбище, но жителей Ренн-ле-Шато такое положение дел не устраивает: они направляют петицию префекту Од, желая уведомить его о странной деятельности священнослужителя. Поскольку ответа они не получают, следом летит вторая жалоба: «Мы недовольны тем, в каких условиях ведутся работы на кладбище: кресты опрокинуты, могильные камни — тоже. Такая работа на самом деле ничего не восстанавливает». ^[52] Но ответа от префекта так и не последовало, поэтому ничто не мешало Соньеру еще долгое время заниматься своими темными «кладбищенскими делами».

Если бы только это волновало прихожан… По ночам странный аббат «трудится» на кладбище, но с раннего утра Соньер в компании Мари Денарно отправляется бродить в окрестностях деревни, нередко забираясь в горы. На удивленные расспросы жителей он отвечает, что ему нужны камни, из которых он собирается сделать миниатюрную копию Лурдской пещеры, которая будет украшать церковный сад. Действительно, ближе к вечеру аббат возвращается в деревню, сгибаясь под тяжестью наполненной доверху сумки. Порой, по пути в Ренн-ле-Бен, Соньер встречает другого человека, исследующего окрестные долины и горы с не меньшим усердием. Достопочтенный аббат Буде («Доброго дня вам, месье Соньер, надо же, какая неожиданная встреча!») занят археологическими исследованиями: он определяет географические координаты некоторых скал и ищет наскальные надписи или древние кресты, скрытые в густых зарослях. ^[53] Иными словами, Соньер занимается странными делами и вдобавок переписывается чуть ли не со всей Францией, отправляя письма даже за границу.