Смутное время в Москве - Сергей Шокарев Страница 37

Король намеревался сам занять московский престол и создать русско-польскую унию. Пользуясь слабостью России, Сигизмунд III и его окружение полагали возможным захватить Российское государство, замаскировав это актом призвания короля на русский престол. По-видимому, в планах Сигизмунда III и его окружения была и католическая экспансия. Можно предположить, что в случае провозглашения Сигизмунда III московским государем Россию ожидала бы печальная судьба Украины, которая всю первую половину XVII в. подвергалась политическому, экономическому и религиозному гнету со стороны польских панов. В конце концов это вызвало восстание под руководством Богдана Хмельницкого, сопровождавшееся кровавыми расправами казаков над ненавистным им папством.

В то время как руководители московского посольства под Смоленском — Филарет Романов и князь В. В. Голицын — твердо отстаивали российские интересы, в самой Москве сложилась группа бояр и служилых людей, готовых идти навстречу требованиям короля. Ее главой был боярин М. Г. Салтыков, бывший тушинец. В числе ярых сторонников короля были и другие видные деятели Тушинского лагеря — боярин князь В. М. Мосальский, окольничий М. Л. Молчанов, окольничий князь Ф. Ф. Мещерский, окольничий Т. В. Грязной, окольничий князь Ю. Д. Хворостинин, окольничий И. Н. Ржевский (в Тушине он был боярином), И. М. и И. Н. Салтыковы, дьяки Ф. И. Андронов, И. Т. Грамотин, Л. И. Власьев, С. Соловецкий, В. Юдин, О. Витовтов. В числе сторонников короля были и те, кто верно служил Шуйскому, например, видные бояре и воеводы, представители знатнейших фамилий — Ф. И. Шереметев и князь И. С. Куракин. Симпатизировал «польской партии» и глава Боярской думы князь Ф. И. Мстиславский. Но, как и другие члены Семибоярщины, он был отстранен от управления, которое перешло в руки командующего гарнизоном Александра Госевского и его русских союзников. Госевский заседал на бывшем дворе Бориса Годунова, где принимал дьяков и решал дела. Особым влиянием при Госевском пользовался Федор Иванович Андронов ^[35], бывший «торговый детина». Выходец из низов («отец его в Погорелом городище лаптями торговал»), он стал членом Гостиной сотни при Борисе Годунове. Даже М. Г. Салтыков жаловался, что Госевский во всем Андронову «потакает, а меня безчестит и дел делати не дает». Со временем московские бояре и дьяки во всем подчинились Госевскому. По его воле они писали Филарету и Голицыну, чтобы не упорствовали в первоначальных договоренностях, а смоленскому воеводе Шеину, чтобы «во всем отдался на волю и ласку короля». Однако те отказывались признавать боярские наказы без подписи патриарха и одобрения всех «чинов».

Госевский от имени короля вел широкую раздачу земель своим сторонникам. При помощи Андронова и других изменников поляки грабили государственную казну и притесняли москвичей. Для содержания польского гарнизона на жителей столицы были возложены различные реквизиции и поборы. Иноземцы вели себя в Москве, как в захваченном городе, — нападали на жителей и силой отбирали у них все, что им нравилось. Вопиющий случай произошел вскоре после вступления армии Жолкевского в Москву — один из пьяных поляков выстрелил из ружья в икону Богоматери, висевшую над воротами. Гетман, пытавшийся избежать конфликтов с населением, выдал виновного, который был сожжен на костре. Но в дальнейшем столкновения между польско-литовским гарнизоном и москвичами продолжились.

Тем временем в калужском лагере происходили важные события. 22 ноября 1610 г. Лжедмитрий II приказал убить касимовского правителя ^[36]— хана Ураз-Мухаммеда (потомка правящей династии в Казахском ханстве), заподозрив того в измене. Но и самозванец недолго прожил после этого. Начальник его охраны ногайский князь Петр Урусов решил отомстить за смерть хана. У князя была и другая причина мстить самозванцу — тот приказал убить своего верного сторонника окольничего И. И. Годунова, приходившегося свояком Урусову.

11 декабря 1610 г. Лжедмитрий II выехал на санях на прогулку. Когда самозванец был в версте от города, князь Петр Урусов подъехал к его саням и выстрелил в него из ружья, а затем отсек саблей голову. Совершив убийство, татары, составлявшие охрану самозванца, бежали в Крым. С вестью о смерти «вора» прискакал в Калугу шут самозванца дворянин Петр Кошелев. Калужане похоронили тело убитого «государя» в Троицкой церкви. Через несколько дней после смерти самозванца Марина Мнишек родила сына, которого крестили по православному обычаю именем Ивана, в честь мнимого деда.

Смерть Лжедмитрия II имела огромное значение для дальнейшего развития событий. Движение, направленное против поляков и русских изменников, смогло освободиться от авантюристического элемента, связанного с личностью самозваного претендента. Теперь основным лозунгом противников польского владычества стало изгнание иноземцев из Москвы и созыв Земского собора для выборов нового законного царя. Лица, ранее поддерживавшие поляков из страха перед самозванцем, теперь стали переходить на сторону их противников. Вместе с тем анархические элементы потеряли свою главную опору; лишившись идеи поддержки «законного царя», они превратились в обыкновенных разбойников. Сын Марины Мнишек и Лжедмитрия II Иван, получивший в Москве прозвище «Воренок», был слитком мал, чтобы стать вождем движения. Согласно «Новому летописцу», сторонники самозванца в Калуге отказались присягнуть королевичу Владиславу и объявили, что примут присягу тому царю, который «будет на Московском государстве».

В городах (Рязани, Калуге, Владимире, Суздале, Ярославле, Костроме, Нижнем Новгороде и других) стало формироваться освободительное движение, которое принято называть Первым ополчением. В масштабах всей страны такое движение рождалось впервые. Историк Я. В. Леонтьев считает, что с масштабами формирования Первого ополчения вполне сравнима самоорганизация и организация северного ополчения князя М. В. Скопина-Шуйского, и, таким образом, Первое ополчение должно иметь иное наименование — Второе, а Нижегородское ополчение Минина и Пожарского следует именовать Третьим, а не Вторым. Эта точка зрения имеет свою аргументацию, но разделяется не всеми историками. Вне зависимости от того, насколько сходны или различны ополчения Скопина-Шуйского и Первое ополчение П. П. Ляпунова и его сподвижников, следует отмстить, что Первое (согласно традиционной терминологии) ополчение поднималось без какого-то либо участия царской власти. Ранее служилые люди шли в походы тогда, когда их призывал государь. Волею царя был послан в Новгород и Скопин-Шуйский, где он уже застал поднимающуюся волну противостояния тушинцам. После низложения Василия Шуйского, когда царский престол в Москве опустел, на борьбу с иноземцами, хозяйничавшими в Москве, патриоты поднялись самостоятельно. Испытав многочисленные бедствия от междоусобной войны и вражеских нашествий, люди пришли к идее объединения против захватчиков, разорявших страну под знаменами самозванцев и нового государя — «королевича Владислава». Главной политической идеей Первого, а затем и Второго ополчений было прекращение споров и вражды, совместная борьба с польско-литовским нашествием и избрание законного государя волей всего государства, «всей земли». Первому ополчению не удалось исполнить этой миссии, но его пример был очень важен как попытка народа объединиться ради восстановления государственного порядка. Нельзя также забывать и о том, что Первое ополчение, испытав внутренний кризис, не распалось окончательно, и наиболее организованные его части под командованием князя Д. Т. Трубецкого принимали участие в освобождении Москвы от польско-литовских захватчиков.