Миллион Первый - Алла Дудаева Страница 37

Джохар смеялся: «Тебе только на коне скакать и головы сносить!» Он был добрее меня. «Это все временно, — говорил иногда, — вот выучим своих молодых специалистов, тогда посмотрим, что будет. 150 человек уже на учебу за границу отправили. Скоро они приедут. А «этих» пока приходится контролировать. Но они не виноваты. Такими их сделала система, которой десятки лет они платили дань. Это просто несчастные люди, больные деньгами. Они не слушают музыку, не знают, как прекрасны цветы в горах. Кроме этих грязных бумажек они ничего не видят. И пропускают жизнь».

В 1993 году, 31 декабря, один из таких ходоков, Яраги Мамодаев, уже успевший создать к тому времени в Москве свой теневой кабинет снятых министров — Комитет народного доверия (не уточняя, доверия у какого народа), в интервью радиостанции «Эхо Москвы» в очередной раз жаловался на «диктатора» Джохара Дудаева: «Притесняет, зажимает, извините, дышать (воровать) не дает». Журналистка спрашивает: «С этим все ясно! Но вы же так называемая независимая республика, а в Москву зачем приехали?» «По нужде», — грустно признался Яраги и прерывисто вздохнул.

31 декабря меня пригласили на «Голубой огонек» в честь Нового, 1993 года в бывшее здание Дворца пионеров. Приглашенные почетные гости сидели вокруг за белыми столиками в большом, празднично убранном зале, в центре которого выступали известные всей республике артисты. Праздничный концерт транслировался по республиканскому телевидению вместе с выступлениями гостей. Попросили и меня сказать что-нибудь приятное нашим зрителям в связи с наступающим Новым годом. После короткого поздравления я прочиталанесколько своих последних стихотворений, они очень выручали меня в подобных случаях. Потом рядом за столиком оказался Лом-Али Бетильгериев, бывший комсомольский функционер, один из людей Беслана Гантамирова. Он, как «поэт поэту», показал мне свои напечатанные стихи, очень романтические и неплохие.

Меня беспокоили тревожащие слухи о Беслане. Он обзавелся личной вооруженной охраной в таком количестве, какого не было даже у президента, начал продавать здания. В городе росли, как грибы, базарчики, ларьки, торгующие водкой, налоговая инспекция Мэрии взимала с них дань, появились вооруженные отряды. В Грозном увеличилось число грабежей и убийств, на воинские части совершались налеты. Люди начали поговаривать, что этим занимается не кто иной, как Гантамиров, мэр столицы. Но он каждый раз, умело обманывая, выходил сухим из воды… Последней каплей стали восемь бронетранспортеров, которые он закупил и поставил на одну из баз, где должна была располагаться «пробирная палата». Вот про эти бронетранспортеры я и вспомнила, увидев его заместителя, и спросила его: «Лом-Али, а зачем Беслану бронетранспортеры, они ведь в городе могут новый асфальт испортить? Неужели ему его охраны мало?» Доверительным шепотом, наклонившись, Лом-Али мне «по секрету» сказал: «Беслан собирается их торжественно подарить Джохару на 23 февраля». Дома я поделилась с Джохаром радостной вестью: «Наверное, действительно он не так плох, как о нем говорят».

Но прошло и 23 февраля, и 8 марта, наступило 12 апреля 1993 года. Открыт заговор. Почти весь руководящий состав МВД ЧР (органы милиции) выступил с требованием снять с должности министра МВД Салмана Албакова, одним из первых, еще в сентябре 1991 года, поддержавшего курс на независимость. Джохар принял решение дипломатично отправить Салмана в отпуск. Это не случайно совпало по времени с оппозиционным митингом на площади, который называли «митингом обкома профсоюзов». Беслан Гантамиров потребовал сделать его министром МВД, — когда-то он работал в милиции в звании сержанта. И МВД его поддержало! В машинах, на которых приехали к площади митингующие, были автоматы, пулеметы и даже гранатометы. Митинг выдвинул требования: отставка президента, роспуск парламента, передача всей власти комитету представителей общественно-политических организаций, которые организуют новые выборы.

На площади Свободы начались дискуссии и выступления. 16 апреля площадь переполняют уже сторонники независимости и президента Джохара Дудаева, а люди все идут и идут со всех сторон республики. Кое-где происходят стычки. На площади Свободы выступают президент, Зелимхан Яндарбиев, Иса Арсамиков, Сейд-Хасан Абумуслимов и многие другие. Джохар, идя на уступки, назначает на должность министра М ВД Лорсанова, который обещает показать, на что он способен, но через два дня даже не является на прием к Джохару. Митинг тем временем разделился на две противоборствующие стороны. Большая часть приняла сторону президента и осталась на площади Свободы перед Президентским дворцом, гораздо меньшая, оппозиционная, через три дня вынуждена была покинуть площадь и переместиться на небольшую Театральную площадь перед драмтеатром. Все бывшие недовольные «дудаевской властью» и еще надеявшиеся на возврат старых времен и своих кресел, собрались на ней: люди Завгаева и Саламбека Хаджиева (бывшего министра нефтяной промышленности), Беслана Гантамирова, Мамодаева. Провокации МВД продолжались, стало известно о раздаче митингу «оппозиции» и «городской полиции» Беслана Гантамирова более 1000 единиц оружия со складов МВД. Президент назначил нового министра МВД, Султана Гелисханова, начальника Гудермесского РОВД, не примкнувшего к заговорщикам. Кроме него был еще один — начальник ГАИ Шамсутдин Увайсаев, большой друг нашей семьи. В здании МВД забаррикадировались милиционеры, не желающие допускать к руководству дудаевского министра Гелисханова.