Последнее наступление Гитлера. Разгром танковой элиты Рейха - Андрей Васильченко Страница 37

Но вернемся в штаб. Поначалу Гудериан дал разрешение на перенос эпицентра наступления I танкового корпуса СС в северо-западном направлении. Но позже во время беседы он предложил новый план, на возможность которого уже ранее намекал генерал Венк: «Если продвижение на северо-западе не увенчается успехом, то IV танковый корпус СС должен провести перегруппировку и наступать в район Замоя».

Судя по всему, это было идеей Гитлера, так как часом позже, в 21 час 30 минут, генерал Венк еще раз обратил внимание начальника штаба группы армий «Юг» на то, что «фюрер ожидает своевременного решения о перегруппировке IV танкового корпуса СС, но только в случае, если наступление в северо-западном направлении не будет успешным». Далее Венк продолжал: «Согласно идее фюрера 1-я танковая дивизия и народно-артиллерийский корпус должны быть оставлены на берегах Вали, а эсэсовские танковые дивизии должны осуществить перегруппировку в районе Замоя».

Генерал Вёлер тут же поставил в известность об этом решении генерала Балка и потребовал от него немедленно принять необходимые меры. В ответ Балк самоуверенно заявил (это в 22 часа-то!): «Наступление в северо-западном направлении уже, наверное, началось».

Само собой разумеется, генерал Ваффен-СС Гилле хотел использовать организованный частями танковой дивизии СС «Викинг» плацдарм для развития дальнейшего наступления. Остается непонятным, почему генерал Балк никак не принимал в расчет плацдарм на «советском» берегу речки Вали, особенно если учесть, что этот берег был значительно выше, а стало быть, перегруппировка немецких дивизий должна была происходить буквально на глазах советских солдат и офицеров. Те без труда могли понять, что удар танковых дивизий в ближайшее время будет нанесен в другом месте. Позже Балк как бы оправдывался: «Пробейся наступающие части до местечка Валь (приблизительно в 15 километрах на северо-запад от Барачки), тогда была бы возможность „малого решения“, когда IV танковый корпус СС мог тесно взаимодействовать с наступающим из Замоя III танковым корпусом. В данном случае у нас еще сохранялись шансы на успех».

Самая неблагодарная роль в данной ситуации отводилась Гилле, он был вновь вынужден объяснять своим офицерам, почему, понеся большие потери, надо было вновь менять направление наступления, при этом опять же удаляясь от Будапешта, который, собственно, и являлся главной целью всей операции. Гилле, естественно, не знал о стратегических начинаниях Гитлера и Гудериана, но видел, что все нелепые приказы поступают к нему из штаба армейской группы Балка. А стало быть, считал автором данных команд именно генерала Балка. Сам же Балк считал ниже своего достоинства информировать Гилле обо всех хитросплетениях стратегических «игр», творившихся в Ставке Гитлера.

25 января 1945 года (четверг). Восьмой день операции «Конрад III»

«Легкий мороз. Сильная облачность. Местами сильный снегопад. Состояние дорог там, где выпал снег, очень плохое».

На южном фланге битвы, близ канала Шио, а также на отрезке между населенными пунктами Шимонторнья и Дунафёльдвар постепенно разворачивалось советское контрнаступление. Поначалу в дело вступали разведывательные роты, вслед за которыми шли ударные батальоны Красной Армии. Готовился плацдарм для мощного удара в северном направлении, то есть в тыл IV танковому корпусу СС. Частям 3-й венгерской армии, 3-й танковой дивизии и разведывательному батальону 23-й танковой дивизии с трудом удавалось сдерживать советский натиск.

В этот день в сообщениях, поступавших из IV танкового корпуса СС, фактически ни разу не упоминалась дивизия «Мертвая голова». Оставалось также непонятным, смогла ли 3-я венгерская армия продвинуться до Дуная, где она должна была сомкнуть позиции с 3-й танковой дивизией. В тот день на фронте царил сплошной беспорядок. В штабе армейской группы Балка даже понятия не имели, что в действительности происходило на юге. Впрочем, почти всем было ясно, что именно здесь должны были начаться ожесточенные бои.

Как следствие, командный пункт II венгерского армейского корпуса был перенесен из Айки в Баконьский лес, на северный берег озера Балатон, в местечко под названием Балатонфюред. В связи с этим стало непонятно, где проходила граница между позициями IV танкового корпуса СС и 3-й венгерской армией. В штабе армейской группы Балка тоже не задавались этим вопросом. Одновременно с этим советские войска перешли в контратаку в районе реки Вали, в первую очередь они попытались ликвидировать немецкий плацдарм на северном берегу реки. Целый день по этому небольшому участку, удерживаемому «викингами», велся активный артиллерийский и минометный огонь.

Несмотря на то что в этот день ничего не сообщалось о дивизии «Мертвая голова», это отнюдь не значило, что она не принимала участия в боях. Танкисты из состава 3-й танковой дивизии СС вместе с подразделениями 1-й танковой дивизии (в основном со 113-м панцергренадерским полком) вели бои близ Барачки. Им так и не удалось захватить этот населенный пункт. Во время очередной советской контратаки немцы оказались выбиты с юго-западных окраин Барачки. А после очередной советской контратаки все переправы через речку Вали оказались в руках Красной Армии.

Перенесем наше внимание на участок фронта, расположенный несколько юго-западнее. Здесь силами 1-й танковой дивизии (1-й панцергренадерский полк, поддержанный эсэсовским батальоном «Норге») в ходе кровопролитного боя было захвачено село Петтенд. Об ожесточенности этого боя говорит хотя бы тот факт, что во время него было подбито 17 танков.

Приблизительно в это же время III танковый корпус смог продвинуться несколько восточнее Секешфехервара. В итоге возник выступ, углубившийся в советские позиции в районе Вертешских гор. Но несмотря на это продвижение, корпусной группе Брайта так и не удалось сомкнуть свои позиции с левым крылом IV танкового корпуса СС. Согласно планам командования предполагалось, что это произойдет на северном берегу озера Веленце близ Каполнаш-Ниека.

I кавалерийский корпус безуспешно пытался отражать советские контратаки, которые предпринимались с двух сторон в районе населенного пункта Мань.

В Будапеште количество раненых немцев и венгров достигло 10 тысяч человек. Снабжение по воздуху опять прекратилось. Собственные силы Люфтваффе не могли даже нанести удар по советским позициям. Этому мешала не столько непогода, сколько господствовавшие в небе над Будапештом советские истребители.

Советские войска смогли выстоять под немецким ударом, и теперь линия обороны стала не только стабилизироваться, но и укрепляться с каждым часом. На любую попытку немцев атаковать советские позиции, красноармейцы отвечали не менее сильной контратакой. Становилось очевидным, что в сражении наметился перелом. Только в штабе армейской группы Балка разводили руками и смущенно сообщали в штаб группы армий «Юг», что «по невыясненным причинам продвижение IV танкового корпуса СС в северо-западном направлении затормозилось». Впрочем, причины этого были понятны и даже очевидны.

Если взглянуть на данную картину с немецкой стороны, то подобных причин можно было назвать несколько. Во-первых, основная часть немецких танковых дивизий была втянута в затяжные бои у реки Вали. Во-вторых, провести перегруппировку войск в условиях отражения постоянно усиливавшихся советских контратак было весьма затруднительно. Чтобы не нести огромные потери, немцы могли осуществить ее только с наступлением темноты. В итоге задержка была неизбежностью. Ко всему этому можно добавить сложный ландшафт, постоянные налеты советских штурмовиков, дороги, которые больше напоминали болота. В-третьих, самой существенной проблемой для IV танкового корпуса СС стало снабжение. Не только продовольствие, но и боеприпасы доставлялись на передовую с огромным запозданием. Гилле сообщал об этом всем: и в штаб Балка, и в штаб группы армий «Юг». Но в штабах предпочитали никак не реагировать на эти донесения.