Король-Лебедь - Юлия Андреева Страница 37

Брат явился накануне приезда в Мюнхен Вагнера, который по договору с мюнхенским театром должен был поставить в нем «Мейстерзингеров». В такой счастливый день Людвиг решил забыть нанесенную ему обиду и отнесся к брату со всей благосклонностью, на которую только мог быть способен.

Они долго разговаривали в кабинете Людвига, куря и попивая замечательный коньяк из личных запасов короля.

– Маман пеняет тебе, что ты до сих пор не женился. Ты ведь знаешь, как это важно для нашей семьи, – говоря это, Отто решил, что брат прикажет вышвырнуть его из замка, так нахмурился Людвиг при одном упоминании о браке.

– Смотрел ли ты «Тангейзера»? – вопросом на вопрос ответил Людвиг.

– «Тангейзера»? – Отто вопросительно поднял брови. – Гм…

– Конечно же нет. Впрочем, я и не ожидал ничего иного, – Людвиг с грустью посмотрел на брата. – Хочешь знать, почему я до сих пор не женат? Отвечу тебе метафорой. Когда–то жил знаменитый бард Тангейзер. Я опускаю его родословную, так как историки путаются, даже называя дату его рождения, я уже молчу об именах его благородных родителей, которых, похоже, вообще никто не знает.

Не суть. Тангейзер был самым лучшим менестрелем Германии. Красоте его стихов и голоса изумлялись не только люди на земле, но и боги на Олимпе. Однажды Тангейзер пел возле так называемого грота Венеры, когда прекрасная богиня предстала перед ним во всем блеске своей красоты и славы.

Она поцеловала Тангейзера, забрав его в свой грот, откуда открывался другой мир – мир, прекраснее которого не было ничего на свете.

Несколько лет жил Тангейзер в сладком плену. Но однажды ему захотелось побывать на родине, повстречаться с другими трубадурами, поучаствовать в турнирах.

Прощаясь с ним, Венера сказала, что ему будет очень тяжело в мире людей, так как его сердце остается с нею. Тангейзер не поверил богине и вернулся к людям.

Он участвовал в турнире трубадуров в Вартбургском замке и заслужил главную награду, вручать которую должна была самая красивая девушка королевства. Это была прелестная Елизавета – племянница ландграфа Тюрингского. Тангейзер тут же влюбился в нее. И велел своему герольду оповестить собрание, что сейчас знаменитый Тангейзер исполнит песню в честь несравненной Елизаветы.

Он начинает петь, но вместо того чтобы петь о Елизавете, поет о Венере. Был неслыханный скандал. Оскорбленные таким поведением трубадура дамы покидают турнир, рыцари бросаются на Тангейзера с обнаженными мечами, но Елизавета спасает Тангейзера, признавшись, что любит его и желает выйти за него замуж.

Ландграф соглашается помиловать Тангейзера, но в наказание принуждает его отправиться в Рим на покаяние.

Проходит несколько лет, Тангейзер возвращается из Рима. Возле Вартбургского замка его встречает трубадур Вольфрам фон Эшенбах [34], с которым он был дружен в былые времена.

Тангейзер признается ему, что Папа не простил его грех, сказав, что снимет проклятие с трубадура не раньше, чем его посох зацветет. Куда ему теперь – мир людей не для него, остается вернуться в грот Венеры.

В это время мимо них проходит траурная процессия. С ужасом Тангейзер видит, что хоронят Елизавету. Убитый горем он падает тут же мертвым. В это время мимо идут пилигримы, которые несут небывалую весть – папский посох зацвел.

– Когда мы были мальчиками, ты говорил, что встречаешься с русалкой из Шванзее. Теперь… – Отто почесал затылок. Хотя, может быть, ты и прав, тот, кому открылся мир, прекраснее которого не было на свете… имеет право отказываться от благ этого…

Некстати вспомнив о русалке, Отто было пожалел о своей несдержанности, опасаясь, что брат все–таки накажет его за проклятую актрису, с которой кронпринц невольно свел его, но в лице Людвига не было заметно ровным счетом никаких перемен. Брат счел это неплохим знаком.

Когда Отто прощался с королем, лицо Людвига освещала блаженная улыбка человека, испытывающего в этот момент наивысшее наслаждение. Казалось, что он сейчас пребывает в другом, совершенном и прекрасном мире, в который Отто не будет допущен никогда.

Сев в свой экипаж, Отто еще раз оглянулся на окно кабинета Людвига, но тут же отвернулся, опасаясь, как бы брат не посчитал это неприличной чувствительностью.

* * *

Когда запоздавший секретарь принес саквояж принца и, открыв дверцу, сел рядом с хозяином, Отто бросил последний взгляд на окно, да так и застыл с открытым ртом, не смея ни отвернуться, ни закрыться от исходившего оттуда света.

В золотистом сиянии ему махал рукой Людвиг, рядом с которым стояла небесной красоты женщина в длинном старинном платье с широкими рукавами и в золотом уборе на голове. Длинные светлые волосы незнакомки были усыпаны драгоценными камнями и, казалось, тоже излучали свет.

Отто почувствовал, как экипаж тронулся с места, и поспешно сел на свое место, до боли прикусил себе руку, чтобы понять, не спит ли он. Венера, Эсклармонда или Ундина – все это было слишком необычным, чересчур неземным даже для вечно летающего в облаках Людвига.

* * *

Это была последняя встреча братьев. По свидетельству медицинской комиссии, созванной в Мюнхене для освидетельствования кронпринца в 1872 году, наследный принц Отто Виттельсбах сошел с ума.

Никто не мог поверить в то, что бесшабашного, смешливого, любившего проводить время в окружении певичек и проматывающих свои состояния молодых людей, Оттона вдруг придется поместить под надзор в одном из пригородных замков.