Наталья Гончарова - Вадим Старк Страница 36

Оповещены все родственники, происходит традиционный обмен визитами и поздравительными посланиями. 2 мая Пушкин везет в дом Гончаровых дядюшку М. М. Сонцова.

Наталья Николаевна тогда же обращается с письмом к деду Афанасию Николаевичу:

«Сего 2 майя, 1830 года.

Любезный дедушка!

Позвольте принесть вам мою усерднейшую благодарность за вновь оказанное вами мне благодеяние. Никогда не сомневалась, любезный дедушка, в вашем добром ко мне расположении, и сей новый знак вашей ко мне милости возбуждает во мне живейшую признательность. Для дополнения щастия моего остается только, любезный дедушка, просить вас о вашем родительском благословении. Смею льстить себя надеждой, что вы и впредь сохраните мне доброе ваше расположение и не лишите меня милостей, коими до сих пор пользовалась.

При сем целую ручки ваши и честь имею пребыть с искренним почтением покорная внука ваша

Наталья Гончарова».

Под «благодеянием» и «новым знаком милости» подразумевается выделение ей в приданое части села Катунки Балахнинского уезда Нижегородской губернии, приобретенного еще Афанасием Абрамовичем в 1770 году с торгов у княгини Одоевской. По состоянию на 1830 год к нему относилось 847 десятин земли. Имение было поделено на три части, содержавшие соответственно 280, 284 и 281 крестьянскую душу. Последняя часть с деревней Верхней Полянкой и была выделена в приданое Наталье Николаевне. Выбор в качестве приданого части села именно в Нижегородской губернии явно был связан с тем, что самому Пушкину имение было выделено в той же губернии. Пушкину в будущем еще предстояло разбираться с этим «благодеянием», а пока он также поблагодарил Афанасия Николаевича письмом от 3 мая:

«Милостивый государь, Афанасий Николаевич!

С чувством сердечного благоговения обращаюсь к вам, как главе семейства, которому отныне принадлежу. Благословив Наталию Николаевну, благословили вы и меня. Вам обязан я больше нежели чем жизнию. Счастье вашей внуки будет священная, единственная моя цель и всё, чем могу воздать вам за ваше благодеяние.

С глубочайшим уважением, преданностию и благодарностию честь имею быть, милостивый государь, вашим покорнейшим слугою,

Александр Пушкин».

Одновременно Пушкин сообщает родителям и сестре о «благосклонном удовлетворении», выраженном императором по поводу предстоящей женитьбы, и о его разрешении издавать «Бориса Годунова».

В этот же день, уже на правах жениха, Пушкин сопровождал Натали в Благородное собрание на благотворительный спектакль. Играли драму Августа Коцебу «Ненависть к людям и раскаяние» с участием Екатерины Семеновой и одноактную комедию Хмельницкого «Воздушные замки». Н. П. Озерова, видевшая их на этом спектакле, писала: «Утверждают, что Гончарова-мать сильно противилась браку своей дочери, но что молодая девушка ее склонила. Уверяют, что они уже помолвлены, но никто не знает, от кого это известно… Она кажется очень увлеченной своим женихом, а он с виду так же холоден, как и прежде, хотя разыгрывает из себя сентиментального».

Однако было бы странно, если бы все прошло гладко. До деда доходят нежелательные слухи. 5 мая внучка пишет ему уже не о приданом, а о своих чувствах:

«Любезный дедушка!

Узнав через Золотарева сомнения ваши, спешу опровергнуть оные и уверить вас, что всё то, что сделала Маминька, было согласно с моими чувствами и желаниями. Я с прискорбием узнала те худые мнения, которые вам о нем внушают, и умоляю вас по любви вашей ко мне не верить оным, потому что они суть не что иное, как лишь низкая клевета. В надежде, любезный дедушка, что все ваши сомнения исчезнут при получении сего письма и что вы согласитесь составить мое щастие, целую ручки ваши и остаюсь на всегда покорная внучка ваша

Наталья Гончарова».

Это письмо, наполненное выражением тех же самых чувств, что переполняли тогда Пушкина, как нельзя лучше дает представление об отношении самой невесты к жениху. Пушкина можно было поздравить со сделанным выбором. И поздравления от друзей следуют одно за другим. Еще 29 апреля Плетнев писал Пушкину: «Теперь смотрю на тебя с спокойствием, потому что ты вступил на дорогу, по которой никто не смеет вести тебя, кроме рассудка твоего и совести: на них-то я всегда и надеялся в тебе больше всего. За одно не могу на тебя не сердиться: ты во вред себе слишком был скрытным. Если давно у тебя это дело было обдумано, ты давно должен был и сказать мне о нем, не потому, чтобы я лаком был до чужих секретов, но потому, чтобы я заранее принял меры улучшить дела твои». Он предлагает проект, который мог бы обеспечить Пушкину постоянный доход: предоставить издателю Смирдину на четыре года права на все напечатанные произведения поэта, за исключением «Руслана и Людмилы» и «Кавказского пленника», чтобы ежемесячно получать 600 рублей. В конце письма Плетнев просит: «…поцелуй за меня ручку у твоей невесты-прелести».

Пятого мая, в канун помолвки, Пушкин ответил Плетневу: «Ах, душа моя, какую женку я себе завел!.. Заключай условия, какие хочешь, — только нельзя ли вместо 4 лет 3 года — выторгуй хоть 6 месяцов. Не продать ли нам Смирдину и Трагедию? Поручение твое к моей невесте исполнено. Она заочно рекомендуется тебе и жене твоей».

Ответ на это письмо Пушкин получит уже после помолвки: