Карфаген должен быть разрушен - Александр Немировский Страница 36
Карфаген должен быть разрушен - Александр Немировский читать онлайн бесплатно
— Что же ты наделал! — возмущенно кричал Назика. — Если бы голосовалось три предложения, ахейцы были бы освобождены.
— Как бы то ни было, — проговорил Катон, — голосование состоялось. Какой у нас следующий вопрос?
В тот же день ахейский посол Диэй встретился с Полибием.
— Я уже знаю, — начал первым Полибий, — Постумий совершил оплошность. В следующий раз…
— О чем ты?! — перебил Диэй. — Следующего раза не будет! Ромеи понимают только язык силы.
— Но разве мы в состоянии воевать с Римом? — проговорил Полибий.
— Сейчас нет. Ахайя обезглавлена. Но поколение, к которому принадлежим и я, и Критолай…
— Несчастный Критолай! — вставил Полибий.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Скончался его отец, мой друг Телекл.
— Мы, сыновья тех, кого угнали ромеи, — воскликнул Диэй взволнованно и словно не слыша печальной новости, — сыты по горло уговорами, переговорами, обещаниями. Мы никогда не простим тем, кто стоял во главе Ахейского союза, их слабость и уступчивость. Чего вы достигли, не оказав помощи Персею? Стали не рабами, а заложниками? Заложниками чего, позволь тебя спросить, Полибий? Нашей покорности, нашего позора?!
Отказ сената удовлетворить просьбу ахейских послов был воспринят Полибием как удар. Занятый своей историей, он не чувствовал потребности покидать Италию. Но решение сената показало, что он ошибочно оценил политическую ситуацию и не разглядел подводных камней на пути ахейского корабля. «Телекл был прав, когда сомневался в возможности нашего возвращения, — думал он. — Сенаторы вовсе не так умны, как мне казалось. Ведь они восстанавливают против Рима его друзей и укрепляют силы его недругов. Диэй говорит, что Критолай способен на все. Значит, он, потакая черни, пойдет на конфискацию земель порядочных и достойных людей, даст свободу рабам. Начнется хаос».
Растущую тревогу Полибий хотел заглушить работой. Но теперь это был не тот творческий порыв, на волнах которого возник рассказ о походе Ганнибала в Италию. Продолжая заниматься историей, Полибий и себя чувствовал беглецом, но только беглецом в прошлое.
Раздумья Полибия были прерваны. Открылась дверь, и в комнату заглянул Исомах.
— Явился какой-то эллин. Я вижу его впервые.
— Впусти!
Седобородый человек поклонился Полибию. Полибий, не вставая, показал ему на стол, где лежал книжный каталог.
— Присаживайся. Здесь ты отыщешь нужную тебе книгу.
— Я по поручению Деметрия, — проговорил незнакомец.
— Как твое имя? — спросил Полибий.
— Диодор. Я из Сирии. Обогнал посольское судно. В Апамее разъяренной толпой убит Гней Октавий. Военные корабли сожжены, а слонов ромеям уничтожить не удалось. Мне кажется, сейчас самое время для обращения в сенат с просьбой о пересмотре прежнего решения. А как считаешь ты?
— Не надо дважды спотыкаться об один и тот же камень, — произнес Полибий вполголоса. — Это любимая поговорка моего покойного друга. Поверь мне! Деметрия из Рима не выпустят, даже если в Сирии убили обоих послов и потопили посольское судно.
— Что же делать?
— Бежать, и как можно скорее. Твои соотечественники встретят Деметрия с ликованием — ведь он жертва ромеев.
— Я в этом не сомневаюсь. Но ведь царей утверждает Рим. Деметрия вернут силой.
— Нет! — успокоил Полибий. — До этого не дойдет. Многие в сенате даже обрадуются, узнав, что не надо отменять сенатское постановление и все решилось само собой. Необходимо лишь подумать, как бежать.
— Хорошо, мы подумаем, — отозвался Диодор.
— И я тоже. Давай встретимся через нундины в полдень у водяных часов.
— В Риме есть водяные часы?
— Появились, пока ты был в Сирии. Их соорудил Сципион Назика в пику своему недругу Катону.
— Но ведь Катон всемогущ, — вставил Диодор.
— Не во всем. А часы он обходит за милю, поэтому мы там и встретимся.
Обещав Диодору подумать, Полибий знал, что вскоре в Рим должен прибыть кариец Менилл, добившийся высокого положения при египетском дворе. В бытность свою гиппархом Полибий принимал Менилла в Коринфе, а потом и сам пользовался его гостеприимством в Александрии.
Каждый день Полибий приходил на грекостазис, пытаясь отыскать в толпе послов знакомое ему лицо. Наконец его терпение было вознаграждено.
— Менилл! — крикнул он.
Менилл обернулся, несколько мгновений стоял неподвижно, а затем кинулся к Полибию в объятия.
— Полибий! Тебя ли я вижу! — радостно повторял он. — Все эти годы я думал о тебе! Несчастье, постигшее Ахайю, известно всему миру. Но как ты нашел меня?
— Я тебя ждал, — отозвался Полибий. — Мне было известно, что ты служишь египетскому царю, но я не знаю, какому из двух Птолемеев.
— Разумеется, старшему! Младшему может служить лишь такой же негодяй, как он сам. Мой Филометор, человек мягкий, вместо того чтобы прогнать брата, которого ненавидит весь Египет, согласился, по совету ромейских послов, на раздел царства. Он великодушно выделил ему Ливию и Киренаику, и Эвергет поклялся перед богами больше не чинить козней, но не прошло и двух лет, как заявил, что его обделили, и требует теперь Кипр.
— А как ромеи?
— Поддерживают Эвергета. Между Римом и Александрией бесконечно курсируют послы. Наконец Филометор послал и меня.
— Ты ничего не добьешься. Ромеи всегда поддерживают слабых, чтобы ослабить сильного.
И вот старые друзья шагают по городу. Ветер обдувает их разгоряченные лица, донося запах дыма. Пред глазами Менилла разворачиваются сцены прощания в Мегалополе. Суровое молчание Ликерты и сплетенные пальцы его рук. Корабль, набитый ссыльными. Набережная в Остии. Первая неудача в сенате. Альба Фуцинская и встреча с Телеклом. Весть о его смерти.
— Ромеи хуже пиратов, — сочувственно произнес Менилл, выслушав друга. — От тех можно отделаться выкупом. Как же тебе помочь? Хочешь, я увезу тебя в Египет?
— А что скажут другие изгнанники? «Вместо того чтобы хлопотать о нас в Риме, спасся сам!» У меня есть другая просьба. Надо помочь бегству сирийского царевича Деметрия. Может быть, когда-нибудь это нам поможет.
— Но ведь Деметрий — сирийский грек, — сказал Менилл нерешительно.
— Ты думаешь, что, став царем, он придет по стопам своего дядюшки Антиоха, едва не захватившего Александрию?
— И не только. Меня не раз отправляли послом в Антиохию. Я встречался с Антиохом и Лисием. Они не выполнили ни одного из своих обещаний.
— Но они не были ничем обязаны лично ни тебе, ни твоему Птолемею. К тому же Лисий — известный лгун. Диодор же, воспитатель Деметрия, производит приятное впечатление. Ведь недаром говорят: «Каков советчик, таков и царь!»
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments