Выстрелы в Сараево. Кто начал Большую войну? - Игорь Макаров Страница 35

IV. КОГДА ДУНАЙ СМЫВАЕТ ВСЕ СЛЕДЫ…

Ю. Сербский: — Вот еще одна важная запись из Сербского дневника за 24 февраля: в разведывательном отделении сербского генштаба Верховскому были показаны документы с именами агентов. Показывал некий майор из этого отделения: Работал сегодня в Генеральном штабе. Ко мне был приставлен майор, окончивший нашу Академию, для помощи. И мне были показаны бумаги разведывательного отделения перед самой войной. Донесения военных и других агентов, которые установили очень много для моей работы.

Автор: — Значит, Артамонов не погрешил против истины, когда писал: «Я представил капитана Верховского компетентным лицам сербского военного министерства, с тем чтобы те облегчили ему доступ к собранию необходимых материалов…». И речь здесь, конечно, об Императорской Николаевской военной академии. К началу 1913 года ее окончили 14 сербских офицеров; кто точно, не знаю. Но в сербских источниках упоминается, что в 1896 году Николаевскую академию закончил Стеван Хаджич (1868–1931), будущий военный министр Королевства сербов, хорватов и словенцев. Обратите внимание на его биографию: военный атташе в Петербурге (1910-12); командир 1-й добровольческой дивизии в России (1916— март 1917); активный участник переноса останков П. Н. Врангеля в Белград (октябрь 1929); недаром на похоронах Хаджича выступал глава русской эмиграции В. Н. Штрандман. Некоторое время (еще до Аписа) Хаджич служил шефом разведывательного отделения генштаба. Однако в начале 1914 года он был полковником, а не майором… Но с чьего согласия Верховского допустили к документам?

Ю. Сербский: — Программу пребывания Верховского в Сербии утверждал сам начальник генштаба Радомир Путник и, кстати, вычеркнул два пункта. Надо полагать, он и дал разрешение, а Драгутин Димитриевич-Апис не возражал. Но ни он, ни другие известные члены «Черной руки» в дневнике, в отличие от Путника, не упоминаются… Кстати, я тоже пытался найти фамилию этого майора среди выпускников, но не нашел. Кто знает, может быть, сербов обучали инкогнито?..

Автор — Воевода Р. Путник был видным «чернорукцем» и, похоже, заранее знал о подготовке Аписом некоей провокации в Боснии. В подтверждение видный сербский историк Васа Казимирович ссылается на свидетельство беглого сербского дипломата Милоша Богичевича ^[144]:

По поводу Пашича Богичевич утверждал, что шеф сербского правительства за несколько недель до покушения в Сараеве направил приватное письмо воеводе Путнику, в котором предупредил его об «известных поползновениях Димитриевича и его связях с недовольными боснийскими элементами, подготовке /акции/ и связях, которые могли бы иметь далеко идущие последствия». Согласно Богичевичу, эту информацию Пашич мог получить через Милана Цигановича ^[145], которого он внедрил в «Черную руку», чтобы тот шпионил за ней в интересах правительства.

Как далее утверждает Богичевич, Апис и сам посвятил в свои планы воеводу Путника. Ему же, Богичевичу, Апис, «полный гордости, показал счет за револьверы сараевских атентаторов», а произошло это за одним из обедов в Крагуеваце в августе 1914 года ^[146].

Ю. Сербский: — Вот что удивительно: в период белградской командировки Верховский носил штатский костюм, но в сербском генштабе ему была предоставлена почти полная свобода действий. Так распорядился Путник. Кроме того, к нему на квартиру приходил с визитом майор Джукнич — ординарец Александра Карагеоргиевича. Показательна запись за 27 февраля:

Сегодня был приглашен на офицерский бал в присутствии Наследника… Масса офицерства и дам. Дамы одеты очень нарядно, офицеры — опрятно, но платье сшито плохо.

Бал начался сербской пляской коло, которую наследник открыл с женой военного министра, затем хозяин собрания с м-ме Гартвиг и прочие.

Коло длилась минут 10. Затем пошли остальные танцы.

Наследника, видимо, предупредили обо мне. Ибо он неожиданно подошел ко мне и минут 10 говорил со мной, разговаривал по-русски. Но разговор длился более того, что принято у особ Высочайших, но того же характера: где служил, почему, зачем приехал, почему в Сербию, а не в другое место. Надолго ли и т. д. В конце он сказал: «Надеюсь, что скоро увидимся». Сегодня я поехал, по совету Гартвига, просить аудиенцию.

Про наследника говорят все в один голос, что он великолепно держал себя на войне. Был на самых опасных местах и много раз появлялся даже в цепи во время боя.

Про принца Георгия, наоборот, Гартвиг говорит, что он все время просидел здесь и раз только выехал под Битоль, да и то все время просидел в голубятне, спрашивая, могут ли сюда долететь пули. На балу он умудрился зло обидеть посланника. Он рассказывал с нескрываемым озлоблением, что Германия набросится на Францию, уничтожит ее и повернет на Россию, где выходцы из Финляндии, Польши и Туркестана помогут нашему поражению. Посланник через Пашича потребовал извинения принца Георгия.

Автор: — Что же получается: новоприбывший русский капитан Генерального штаба — в Сербии без году неделя — свободно ходит по сербским штабам в штатской одежде (!), ему показывают секретные документы. У него добрые отношения с престолонаследником, с Р. Путником, да, наверно, и с Аписом. А за кого он себя выдавал?