Древние ассирийцы. Покорители народов - Йорген Лессеэ Страница 35

Салманасар III, сын Ашшурнасирпал а, сменивший его на троне (858–824 до н. э.), был великим военачальником и, возможно, даже более выдающимся, чем его отец, государственным деятелем. В отношениях с арамейскими государствами на западе он сосредоточил внимание на управлении регионами, попавшими в зависимость от Ассирии в период правления Ашшурнасирпала, неизменно придерживаясь одной политической линии. Однако он не мог захватить Дамаск, претворив таким образом в жизнь цель, реализации которой он добивался на протяжении многих лет. Кавалерия, которая впервые стала играть важную роль в ассирийском войске в период царствования Ашшурнасирпала, была преобразована, превратившись в основное армейское подразделение. На рельефах, созданных в период его правления, таких как, например, украшающий знаменитые бронзовые ворота Балавата, изображены такие приспособления, как осадные механизмы и стенобитные орудия, использовавшиеся при осаде городов. Ассирийская армия также изображена у истоков Евфрата и Тигра, но ассирийцам так и не удалось выйти на Армянское нагорье, к границе царства Урарту.

Салманасар сохранил за Калху столичный статус. Во время его правления в юго-западной части внешнего города было построено здание, отражающее историю Ассирии до захвата и разграбления Калху и Ниневии вавилонянами и мидийцами, объединившимися против общего врага.

Раскапывать это сооружение начал в 1957 г. Мал-лоуэн, одновременно проводя итоговые исследования на акрополе Нимруда. В 1958 г. участники экспедиции сосредоточились исключительно на изучении здания Салманасара. После революции, произошедшей в июле 1958 г., и учреждения Республики Ирак обстановка в стране продолжала оставаться неспокойной, вследствие чего участники нимрудской экспедиции пришли к выводу о необходимости отложить работу до весны 1959 г. Однако она возобновилась только весной 1960 г.

В юго-восточной части Калху, где внешняя городская стена поворачивает под прямым углом на север (до этого она тянулась с запада на восток), уровень поверхности поднимается, образуя покрытый травой холм конической формы около 30 ярдов (примерно 25 м. — Пер.) в ширину, 110 ярдов (примерно 100 м. — Пер.) в длину и высотой в 65 футов (около 20 м. — Пер.), в угловой части укреплений внешнего города находятся остатки башни. В этой угловой части городской стены находится прямоугольная зона, расположенная заметно выше полей, простирающихся на севере и западе. Даже до начала раскопок стало понятно: данный факт является верным признаком того, что здесь находятся остатки древнего сооружения.

Весной 1957 г. мы обнаружили во вспаханной борозде ассирийский кирпич с клеймом, надпись на котором свидетельствовала о том, что он принадлежит «дворцу, возведенному Салманасаром, сыном Ашшурнасирпала, внуком Тукульти-Нинурты». Все эти имена указывают на нескольких ассирийских царей, однако генеалогическая последовательность, приведенная в надписи, не оставляет сомнений в том, что речь идет о Салманасаре III. Благодаря этой находке, первой на памятнике, мы поняли, что стоим над остатками ассирийского здания IX в. до н. э. Также было ясно, что нам не придется глубоко копать в поисках его стен, раз иракскому плугу с отвалом удалось поднять этот кирпич на поверхность. В ходе последующих раскопок стало понятно, что во многих местах стены возвышались над пашней всего на восемь дюймов (около 20 см. — Пер.).

Когда мы пригласили арабского бригадира для участия в работе экспедиции, он, будучи человеком, благодаря многолетнему опыту участия в археологических раскопках сумевшим стать специалистом в ассирийской кирпичной кладке, смог после непродолжительных поисков проследить на поверхности расположение некоторых стен здания. С помощью небольшого мастерка он соскреб разрыхленную почву, открыв плотный грунт, сухой и твердый, как цемент, из-за того что на протяжении многих недель не выпадали дожди. Стала видна тонкая белая полоска, прямая, будто ее проводили по шнуру, след штукатурки, покрывавший ассирийскую стену, сложенную из высушенных на солнце глиняных кирпичей, самана, или либна, как называют этот строительный материал арабы. С точки зрения минералогии он имеет тот же состав, что и глина, наполнявшая помещения древних зданий.

Из-за дождя и ветра происходила эрозия верхних частей стен, и они постепенно разваливались, оставаясь во дворах, комнатах и коридорах, однако само это обрушение предохраняло нижние части зданий. В результате данного процесса образовывался телль, высота которого, хотя и не достигает уровня изначального строения, превышает уровень окружающей поверхности. Новые здания часто строились на развалинах старых, причем иногда после расчистки и выравнивания использовались первоначальные стены: на них клали новые полы (из плит или утрамбованной глины) и возводили над ними стены. Так образуются археологические стратиграфические слои. Чем чаще возводятся новые здания, тем больше слоев формируется и тем выше будет телль.

Появление полоски штукатурки на поверхности тотчас же порождает элементарный вопрос: где находится стена — справа или слева от нее. В истории археологии известны примеры, когда участники экспедиции ошибочно срывали либн стены, оставляя несколько тонн плотного заполнения, скрывающегося за аккуратно раскопанной полосой штукатурки. Не допустить подобной ошибки можно только благодаря опыту. Кирпичи изготавливали из глины, становившейся после сушки на солнце светло-бурой, а глина, содержащаяся в заполнении, имеет сероватый цвет. Чтобы подчеркнуть это различие, арабы называют либн «красным», а почву заполнения — турабом, «черной», хотя для нас это различие выглядит как незначительная разница в цвете. Опытный арабский рабочий может точно определить, является ли ком земли, взятый наугад, частью ассирийской кирпичной кладки.

Находящийся во внешнем городе Калху телль, под которым лежало здание Салманасара III, был невысок. Исследования показали, что над этим сооружением почти не возводились вторичные постройки. Однако размер прямоугольной зоны, покрытой теллем, 220 (около 200 м. — Пер.) на 330 ярдов (примерно 300 м. — Пер.), свидетельствует о том, что под ним находится довольно большое здание. На рисунке 4 приведен горизонтальный план, по которому можно проследить расположение зданий, каким его видели исследователи в конце сезона, прошедшего в мае 1958 г.

_{Puc. 4. Плaн кpeпoсти Cалмaнaсapa III в Hимpyдe}

Сама планировка, расположение комнат и сделанные в них находки — все это свидетельствовало о том, что перед нами постройка военного назначения. Таким образом, уже в начале раскопок оно было названо «крепостью Салманасара», и с тех пор в научной литературе оно упоминается именно под этим названием. Крепость защищала город со всех сторон. Снаружи можно было оборонять Калху от нападений с юга и востока (атакующие могли прийти по дорогам, которые вели из Эрбиля (ассирийской Арбелы) и Киркука (Аррапхи). В то же время крепость защищала ворота, вырубленные во внешней городской стене чуть севернее от нее. Крепость стала бастионом, расположенным напротив юго-восточного угла городской стены. Строители также предусмотрели возможность нападения на нее врага, уже вошедшего в город Калху. С запада крепость Салманасара была защищена дополнительной стеной, длина которой составляла почти 330 ярдов (около 300 м. — Пер.), а ширина — 10 футов (примерно 3 м. — Пер.) и которая была снабжена сторожевыми башнями, поставленными через каждые 62 фута (около 20 м. — Пер.) друг от друга. Раскопан участок этой стены длиной примерно в 100 ярдов (около 90 м. — Пер.), его фото приведено в книге — 7а. Она продолжалась на север до конца стены крепости, а затем поворачивала на восток, в конце соединяясь с внешней городской стеной. Таким образом, гарнизон был со всех четырех сторон защищен толстыми стенами.